Всю ночь его преследовали птицы-падальщики.
Когда Око Небес поднялось над горизонтом, а в полях появились крестьяне, Дьюранд принялся спрашивать у них дорогу. Рядом постоянно кружили грачи. Порой, когда они подлетали достаточно близко, Дьюранд кидал в них камни. Иногда они взмывали так высоко, что превращались в чёрные точки, порхающие в облаках.
Где-то около полудня он увидел мальчика, стоявшего на дороге с синим куском материи в руках. Слева и справа от дороги раскинулись поля. Дьюранд натянул вожжи, увидев, что на самом деле в руках мальчика — праща. На поле показался мужчина, в бороде и одежде которого застряла солома. Мужчина подошёл к мальчишке и заметил Дьюранда.
— Странные дела творятся… сколько воронов. Дурные знаменья, — пробормотал он. — Приходится просить сына их отпугивать. Одного он даже сшиб.
— Где-нибудь неподалёку есть храм или святилище? — спросил Дьюранд.
— Было святилище, да развалилось.
— Развалилось? — по спине Дьюранда пробежал холодок.
— Словно его жуки источили. Рассыпалось в труху.
Дьюранд сложил ладони в знак Небесного Ока.
— Ты говорил о воронах?
— Вороны, грачи — какая разница?
Дьюранд покачал головой. Дорога в ста шагах от того места, где они находились, поднималась вверх. В ветвях деревьев Дьюранд увидел чёрную тень. Должно быть птица.
— Найдите священника. Мне надо торопиться.
Мужчина кивнул, опустив руку мальчику на плечо.
— Вы не знаете, как добраться до Мантльуэлла?
— Езжай прямо. Тебе нужен утёс на Хайшильском тракте. Там вообще много утёсов. Из одного из них как раз и бьёт святой источник Мантльуэлла.
Дьюранд кивнул, подумав об Альвен, томящейся в башне. Похоже, ехать осталось не так уж и долго.
— Да защитят вас Святые заступники, — кивнул Дьюранд, трогаясь в путь.
Он надеялся, что мальчику удалось убить из пращи хотя бы одного грача, но понимал, что это скорее всего самообман. Грачи были явно непростыми — их либо послали чернецы, либо это были сами чернецы, обратившиеся в птиц. Ну и болван же он! Надо было брать хорошую скаковую лошадь — а что за клячу он выбрал?! Он представил, как будет оправдываться у престола Всевышнего: «Мать с ребёнком умерли по моей вине, а я ещё вдобавок лошадь украл. Только лошадь была дешёвой, грех невелик». Стражи Райских Врат, услышав такое, тут же бросят его в геенну.
Дьюранд знал — за ним уже послана погоня. Если он успеет и доедет до герцога в срок, все ещё, может, обойдётся.
Он пришпорил коня. Поля сменились дубравами. Ирлак был совсем непохож на его родину, Гирет. Дьюранд услышал голоса, доносящиеся с нагого и безжизненного серого холма, возвышавшегося над лесом, словно гигантская устричная раковина. Сзади, трепеща крыльями, взмыла в небо стайка скворцов — погоня была гораздо ближе, чем предполагал Дьюранд, Гоул находился от него на расстоянии полёта стрелы.
Дьюранд пустил коня в галоп. Впереди на расстоянии всего одной лиги показались утёсы — если он до них доберётся, быть может, ему удастся спасти Альвен жизнь. Дьюранд нёсся по дороге, слыша сзади стук копыт. Как он ни всматривался вперёд, он так и не смог разглядеть ни деревеньку, ни монастырь. Решив, что он пропустил нужный поворот, Дьюранд представил схватку с солдатами Гоула.
Неожиданно лес расступился, и перед Дьюрандом предстала каменная гряда с трещиной, образующей проход в поросшее мхом и папоротником ущелье, из которого струился ручей. Дьюранд с шумным всплеском влетел на коне в воды источника, распугивая склонившихся над водой и бормочущих молитвы паломников, похожих на родственников, шепчущихся у комнаты тяжелобольного.