Евгения Новикова
История самой большой любви. Размышления о пасхальных событиях
Вместо вступления
Отче! О, если бы Ты благоволил пронести чашу это мимо Меня!
Евангелие от Луки 22:42
На что ты готов ради любви? Ответ «на всё!» звучит внутри прежде, чем ты успеваешь подумать. Ты почему-то знаешь истинная любовь пойдет на все, сделает все, отдаст все, что необходимо. Для любимых ничего не жалко, ничего не трудно. Правда?
Нет, неправда. Иногда очень трудно. Настолько, что капли пота превращаются в кровь. Ты любишь по-настоящему, и все же цена, которую придется заплатить ради любви, заставляет Тебя бороться, ужасаться и тосковать. Ведь Ты единственный, Кто в полной мере осознает, насколько эта цена высока.
Любимые, вероятно, никогда не поймут, чего Тебе стоило их спасение, их будущее. Кроме Одного Твоего Отца, Которому так же больно, как и Тебе. И потому, наконец, выходя из Гефсимании, Ты смиренно шепчешь: «Не Моя воля, но Твоя да будет».
Не отрекайся от Него
Симон, Симон, сатана просил, чтобы все вы были рассеяны, как пшеница, но Я молился о тебе, чтобы ты не потерял веру. И ты сам, когда обратишься ко Мне, укрепи своих братьев.
Петр ответил:
Господи, я готов идти с Тобой и в темницу, и на смерть!
Но Иисус сказал:
Говорю тебе, Петр, не успеет и петух пропеть сегодня, как ты трижды отречешься от того, что знаешь Меня.
Евангелие от Луки 22:31-34 (Новый русский перевод)
Какая чудная была ночь! Это была особая Пасха Учитель омыл ученикам ноги, Он говорил им о единстве и любви. Впрочем, и какие-то тревожные слова звучали из Его уст, но разве это возможно чтобы они соблазнились о Нем, об их Мессии!.. Их сердца пели, поэтому так сладко звучали голоса, когда они поднимались на гору, в Гефсиманский сад. Но день был так насыщен, полон впечатлений, что учеников одолела дрема. Иисус, отчего же Ты так тоскуешь?..
Все изменилось внезапно, и стало казаться, что это какой-то сон. Сын Божий арестован, окружен вооруженными людьми и не позволяет заступиться за Себя. Ученики разбегаются. Впрочем, Петр затаился он только что страстно обещал Иисусу, что пойдет с Ним даже на смерть. Он последовал за Ним и Его предателем. Держался поодаль.
Там, во дворе первосвященника, греясь у огня, Петр гадал, что с Его Господом происходит за закрытыми дверями.
Его Учитель поруган, оплеван и унижен. Он как власть имеющий переворачивал столы торговцев в храме и смело обличал влиятельных фарисеев, призывая горе на их головы. Сейчас Он ничего не предпринимает Он сдается этим «окрашенным гробам».
«Нет, я не знаю, я не узнаю Его». Но ведь ты, Петр, был с Ним там, на горе преображения. Его лицо сияло как солнце, Его одежды были белы как снег. С Ним говорили великие пророки Моисей и Илия, и голос Небесного Отца звучал: «Это Мой возлюбленный Сын, слушайте Его».
Вспомни, Петр, Иисус ведь говорил вам, ученикам, что все это будет Он пострадает от старейшин, первосвященников и книжников. Он будет убит.
«Нет, нет!.. Я не один из них». Но, Петр, Иисус воскресил Лазаря. А ведь он четыре дня пролежал в гробу. Христу тоже надлежит воскреснуть, Петр! Это слово «воскреснуть», ты ведь уже слышал его. Ты уже думал о нем.
Пусть твои родные плюют Ему в лицо. Пусть ложно обвиняют бывшие соратники, пусть смеются друзья. Пусть обстоятельства твердят, что Он бессилен. Верь Его слову вы еще встретитесь в Галилее. Там, где все начиналось, где Он впервые протянул тебе руку, чтобы сделать тебя ловцом людей.
Не отрекайся от Него.
Вот, Человек
Пилат вышел еще раз и сказал им:
Смотрите! Вот, я вывожу Его еще раз, чтобы вы убедились, что я не нахожу в Нем никакой вины.
Вот Человек, сказал Пилат, когда Иисус вышел в терновом венке и в пурпурной мантии.
Евангелие от Иоанна 19:4-5 (Новый русский перевод)
Вот, Человек. Он еле стоит на ногах перед Своим народом. Он избит солдатами Рима теми же, кто угнетает этот народ, рьяно верующий в свою богоизбранность. Этот Человек стоит, согнувшись изнуренный бессонной ночью допроса, изуродованный палками и плетьми с острыми шипами, окровавленный, обесчещенный. Нелепый, в терновом венце с длинными шипами жалком подобии царской короны, в этой багровой простыне жалком подобии царской мантии. Но униженным иудеям этого недостаточно.