Виталька вернулся с двумя уже открытыми бутылками пива.
Остальное в холодильник поставил. Скоро вода закипит, пельмени запустим. Ну, за твоё возвращение, с этими словами он протянул мне бутылку. Мы чокнулись.
Отпив, он поставил свою бутылку на тумбочку и начал переодеваться.
Рассказывай.
Что? не понял я.
Как с женой развёлся, как с работы уволили, как с дворником побухал?
Долго это Виталь, сказал я, отхлёбнув пива и присаживаясь на стул.
Так ведь мы же никуда не спешим.
Ну ладно
И я начал рассказывать о событиях двух последних дней. Повествование получилось на удивление длинным. Когда я закончил, пельмени уже сварились.
Понятно. Что могу сказать Красавчег! В магазе вообще реально отжёг! Да и с компом тоже! резюмировал мой рассказ Виталик. Ладно, пошли, пожрём.
Можешь как-нибудь продать мою видяху и проц? Деньги нужны ппц, спросил я, садясь за стол.
Можно попробовать, завтра поговорю.
Дальше ужинали молча. Я не ел весь день, и потому пельмени с майонезом, горчицей и хлебом показались мне необыкновенно вкусными. Прямо пищей богов.
Поужинав, вернулись в комнату Виталика.
Чё делать будем? спросил я, усаживаясь на диван, может, пойдём-погуляем?
Чёт не хочется. Настроение не то.
А чем тогда займёмся?
Нуу Мож покурим?
Что покурим, насторожился я.
Куришку, усмехнулся Виталик.
Ааа понимающе протянул я. А у тебя есть?
Не было бы, не предлагал бы, с этими словами Виталик открыл ящик стола и вытащил оттуда пачку Беломора и пакет с травой.
Круто, уважительно сказал я, оценив количество.
Ага.
Он аккуратно насыпал небольшую кучку травы на стол. Потом достал беламорину, выпотрошил из неё весь табак и начал забивать травкой. Через десять минут были готовы две ракеты.
Ну что, поехали? с этими словами Виталька достал зажигалку, чиркнул ей и подкурил косячок. Затянувшись как следует, он передал папиросу мне. Я тоже затянулся, задержал дыхание. В горле с непривычки сильно запершило, я начал покашливать, при этом всеми силами стараясь удержать дым в себе. А когда понял, что больше держать не смогу и меня сейчас просто порвёт от кашля, откинулся на спинку дивана, запрокинул голову, и выпустил клубы дыма в потолок. По комнате начал растекаться приятный чуть сладковатый запах.
Некоторое время мы молчали, целиком поглощённые процессом курения.
Знаешь, я считаю это глупо, вдруг проговорил Виталик, когда первый косяк подходил к концу.
Согласен, обронил я, передавая ему беламориу. Он затянулся, подержал дым в лёгких, потом выдохнул.
Нет, правда. Почему у нас запрещена трава? Какие на это есть объективные причины?
Никаких, сказал я, принимая у него косяк обратно.
Вот. Никаких. Уж если что и запрещать, так это алкоголь! Алкоголь действует на человека намного негативней. Вот когда выпьешь, что ты чувствуешь? Какое у тебя настроение?
Я понял, к чему ты клонишь. Спиртное делает людей агрессивней. А травка просто расслабляет, с умным видом проговорил я, и осознав это, глупо захихикал.
Именно, тем временем продолжал Виталик. Трава расслабляет, ты более склонен посидеть спокойно, пофилософствовать, а не идти куда-нибудь искать приключений на свою жопу, драться, или просто хулиганить. Разбить там чего-нить.
Косяк закончился, Виталик затушил его и потянулся за вторым.
Я вот тут где-то слышал, что у нас почти треть или даже половина убийств совершается по пьяни. Сидели, выпивали, заспорили за что-нибудь, и за ножи, проговорил я, наблюдая как он подкуривает ракету.
Вот! Я никогда не слышал, чтоб кто-то кого-то зарезал, накурившись травы! И спрашивается зафига тогда её запрещать?
Ханжи, изрёк я и сам удивился, откуда у меня в лексиконе такое слово.
Мы несколько секунд смотрели друг на друга, а потом дружно расхохотались. Ржали, наверное, минут десять. Просмеявшись, затянулись ещё по несколько раз, и я почувствовал, что меня начинает накрывать уже серьёзно.
А потом на меня снизошло озарение. Окружающий мир стал ярким и чётким. Как будто раньше я смотрел на экран покрытый толстым слоем пыли, а потом кто-то эту пыль смахнул. Мысли вдруг понеслись с огромной скоростью, одна сменяя другую, я не успевал за ними, и некоторое время не мог ни на чём остановиться. Но вскоре их сумасшедший бег замедлился, и мне с необычайной чёткостью открылась Истина. Истина мироздания. Я вдруг увидел структуру Вселенной, понял законы, по которым она существует, осознал природу вещей и явлений. Я заговорил, пытаясь выразить всё увиденное и осознанное, донести до Виталика, а заодно запомнить самому. А он, к моему удивлению и радости, понимал мня с полуслова, подтверждал и говорил сам, указывая мне на вещи, которые я упустил. Всё было так просто, так очевидно, и мы задались вопросом, почему раньше этого не видели, не понимали.