Я вот не умею ничего такого, доверительно сказала Аврора. Пробовала не вышло. Нет во мне этого. Я не расстраиваюсь, тем ценнее иметь такого друга, как Терций, улыбнулась она. Тем ценнее музыка тех, в ком она есть внутри.
Понятно, ответил Макс. «Наверное, это правильно», подумал он.
Пойдёмте дальше, ещё кое-что покажу, раз уж мы заговорили о музыке, добавила Аврора.
Буквально через минуту она сказала:
Насчёт Терция: у него весь дом завален музыкальными инструментами, вон, кстати, и он, Аврора махнула рукой, и Макс увидел вдалеке дом побольше Аврориного, но такой же симпатичный и светлый. Там у него и рояль, и гитары, и арфы, и виолончели, а ещё, конечно, скрипки, альты, флейты, трубы, треугольники, гусли, лютни, кларнеты, ещё, насколько я помню, баян, орган, саксофон, барабан, великолепная челеста и мелодика, Аврора выдохнула, оттараторив список, и посмотрела на Терция:
Кажется, начинаю запоминать.
И очень многое, одобрительно улыбнулся тот.
Собственно, жить Терцию почти что негде в его доме, как ты уже понял, в основном живёт Музыка. Поэтому он частенько живёт у меня. Чему любой в любом графстве позавидовал бы. А какой у меня потрясающий будильник! Терций всегда чутко чувствует, какой музыкой меня разбудить, чтобы весь день прошёл легко, даже если я не выспалась, похвасталась Аврора.
Ага, сказал Макс, понятно.
Они поговорили ещё немного о Библиотеке, музыке и готовке (говорили в основном Аврора с Терцием, а Макс слушал), и за разговорами время пролетело незаметно. В какой-то момент Аврора с Терцием замерли на дорожке, и Макс тоже, машинально последовав их примеру. Только сейчас он огляделся, до этого увлечённый беседой, и сердце его замерло.
Вот мы и пришли во владения Чайницы, возвестил Терций.
Макс подставил ладонь к глазам, прикрывая их от солнца, и у него захватило дух от открывшейся картины: сочные зелёные холмы разных уровней гармонировали с изумрудными склонами, дышащими свежестью зелёными коврами, бесконечными зелёными полями, в низменностях напоминающими изумрудные озёра.
Что это? прошептал Макс, не в силах оторваться от этой красоты.
Её стихия, улыбнулся Терций. Чайные плантации.
Но Сколько же здесь чая? растерялся Макс.
Бесконечно много, улыбнулась Аврора. За ним к нам приезжают со всех соседних графств. Собирают его и наши, и соседние люди, но только когда Чайница посчитает, что урожай готов к сбору. Вообще, именно чай у нас не растёт нигде, ни в одном графстве, и здесь его тоже не должно быть земля неподходящая, воздух слишком морской, влажность не та, освещение, другие условия Но разве Чайницу это волнует? В её владениях возможно всё, и потому чайным плантациям здесь самое место.
Класс! Макс невольно позабыл, зачем они сюда пришли. Сейчас ему хотелось лишь побегать по этим прекрасным плантациям, порезвиться меж холмов и склонов, нырнуть в это бескрайнее зелёное море.
А вот это, Терций указал вниз, на подножие одного из крупных холмов, её дом.
Макс ожидал увидеть по меньшей мере дворец, такой важной и могущественной представлялась ему Чайница-Провидица, но ничего не смог разглядеть.
Не вижу, признался он.
Терций расхохотался.
Вон та цветная точка, снова указал он. А ты ожидал увидеть огромный замок? Аврора же сказала наша Чайница не из зазнаек. Пошли, спустимся, и ты сам всё увидишь.
Через пять минут Макс уже мог различить очертания небольшого странного домика, а через десять мозаичная дорожка привела их к порогу самого странного жилища, что он когда-либо видел.
Вот и пришли, довольно сказал Терций.
Домик Чайницы, конечно, оказался в форме чайника. Очень уютного, симпатичного чайника, довольно большого, чтобы в нём можно было с удобством жить, но не такого огромного, как ожидал Макс. Основание дома-чайника было выложено каменной кладкой из серых, оранжевых и бирюзовых камней, в центре, в нижней его части, была круглая деревянная дверь зелёного цвета. Крыша домика была в форме крышечки от чайника, длинный изогнутый носик, очевидно, был трубой, из которой по вечерам шёл дым от топки камина (у которого, вероятно, Провидица сидела в кресле-качалке и пила ароматный вечерний чай). Несколько круглых окошечек в чайнике наполняли его изнутри солнечным светом, а на ручке с левой стороны (с правой был носик) висели и сушились какие-то травы, пучки, прозрачные мешочки-пирамидки с листьями.