— Ты должен наказать только одного из нас, — настаивал он.
Два стоящих рядом с Боазом стражника угрожающе нацелили копья Яригу в грудь, и гном остановился.
— Боаз не станет наказывать никого из вас, — крикнул Рикус с арены.
— Тогда кого? — поднял брови Боаз, и жестокая ухмылка заиграла на его губах. — Если не твою партнершу и не твоих друзей по арене, то, может, твою любовницу?
В глубине души Рикус тяжело вздохнул. Он ничего не скрывал от Ниивы, но обсуждение его романтических связей неизменно выводило ее из себя. Сейчас ему вовсе не хотелось ссориться с той, от кого зависела его будущая свобода.
Широким жестом Боаз указал на посудомойку по имени Садира. Как и наставник, она была эльфом-полукровкой, с изломанными бровями и светлыми глазами, но на этом сходство кончалось. Стройная и гибкая, с поистине женственной фигурой, она была одета в шерстяную накидку, открывающую оба плеча, и едва достигающую середины бедер. Такие накидки носили все без исключения рабыни поместья, но на Садире она выглядела соблазнительно, самого изысканного и откровенного наряда благородной дамы. Волнистые, янтарного цвета волосы ниспадали на плечи девушки. Ее место было на кухне, но сейчас Боаз велел ей находиться рядом с ним.
Поманив рабыню пальцем, наставник положил одутловатую руку ей на плечо. Он пробежался толстыми пальцами по нежной коже и девушка содрогнулась. Но возражать не смела.
— Жаль будет испортить такую красоту шрамами, но если ты, Рикус, хочешь…
— Ты прекрасно знаешь, что не хочу, — ответил гладиатор, с трудом сдерживая ярость. — Если тебе так хочется кого-то избить, избей меня. Я не стану сопротивляться.
— Так не пойдет, — покачал головой Боаз, наслаждаясь покорностью мула. — Ты слишком привык к физической боли. Если уж преподать тебе урок, то лучше избрать другой путь. Итак, кто из твоих друзей заплатит за твое непослушание? Выбирай…
Наступило тягостное молчание.
— Можешь не торопиться с ответом, — продолжал наставник, — выберешь, когда одолеешь гаджа. — И он указал на тварь в середине арены.
Схватка позволяла хоть ненадолго отложить решение этой тягостное проблемы, поэтому Рикус повернулся к своему противнику. Гадж покачал усиками, разжал жвалы и отшвырнул в сторону тело Сиззука. Никаал приземлился в добрых двадцати футах от гаджа, и Рикус отметил про себя, что от жвал следует держаться подальше. Ему вовсе не хотелось совершить подобный полет.
— Давай я возьму твою накидку, — предложила Садира, наклоняясь к мулу. — Ты можешь порвать ее во время схватки…
— Спасибо, — Рикус, поднял накидку с земли, куда прежде кинул ее, и подал наверх девушке.
— Рикус, — прошептала Садира, беря накидку. — Мне не нравится усмешка Боаза.
Мул улыбнулся, обнажив ряд белых, как отполированные песчаными бурями кости, зубов.
— Не беспокойся. Я разорву его на части прежде, чем он успеет прикоснуться к тебе кнутом.
— Нет! — прошептала Садира с внезапной тревогой. — Дело не в этом. Я могу вынести порку, но будь осторожен.
Рикус никак не ожидал подобных слов. Он полагал, что мысль о возможных увечьях должна наполнять ее ужасом, а тут… Но прежде, чем он успел похвалить ее за храбрость, рядом с Садирой появилась Ниива.
— Какое возьмешь оружие? — спросила она Рикуса, рывком поднимая Садиру на ноги. — Наш большой друг уже клацает жвалами в предвкушении добычи.
— Только не меч и не копье, — вставил Боаз. — Гадж — сюрприз для короля. И если ты его убьешь, Тихиан сварит тебя заживо.
Рикус покосился на неподвижное чудище. Жвалы перестали щелкать и застыли в раскрытом положении. — Ты любишь спорить, Боаз? — спросил он, разглядывая панцирь противника.
— Допустим.
— Я выйду на бой, — Рикус насмешливо улыбнулся только с поющими палками.