Сам дом, разумеется, тоже.
Подхожу к усыпанному прозрачным бисером окну. Не заглядываю, просто впитываю окружающий сладковатый аромат флоксов и шафрана, усиленный прохладой и свежестью дождя, вслушиваюсь в еле различимый мелодичный голос Дина поет. Жаль, нет с собой диктофона. Хотя вряд ли моя скромная техника смогла бы правильно передать эмоции поющей. Что уж говорить о моих собственных обостренных до предела чувствах Таких приборов пока не изобрели.
Сейчас все кажется необычным: шум дождя оглушает, его скользящие влажные прикосновения вызывают почти физическую боль. А голос, почти незнакомый, но в этот момент самый близкий на свете, пробуждает во всем теле нечто беспокоящее, похожее на зуд. Переступаю с ноги на ногу терпеть назойливое, словно насекомое, ощущение нет сил. И я все же заглядываю в мутное окно, чтобы отвлечься. Нельзя давать волю эмоциям. Все после.
Дина в майке и коротких шортиках крутится перед зеркалом с расческой в загорелой руке. Тщательно расчесанные волосы пшеничной копной рассыпаны по спине. Если бы вместо меня в окно заглядывало солнце, они бы наверняка сверкали подобно золоту. Девушка всецело поглощена своим отражением и пением. Конечно, ей и в голову не приходит, что кто-то может наблюдать за ней, видеть, как по-девичьи мило движется в такт музыке округлая попка, обтянутая еле прикрывающей её тканью. Похоже, сейчас самое время проскользнуть в дом, поэтому мне приходится оторваться от этого зрелища.
Дверь даже не скрипнула, тут мне повезло, потому что подготовиться в этом плане возможности никакой не было: сделать дубликат ключа не получилось, а при Дине смазывать замок явно не вариант.
Комнаты оказались чистыми и уютными. На столах букеты из свежих лилий и ромашек, стены украшены фотографиями в рамках. Рассматривать их времени пока нет.
Да и зачем
Стараясь не дышать, проскальзываю к кухонному столу. Это так приятно работать тем самым ножом, которым Диночка совсем недавно отрезала себе хлеб или еще что-то. Открываю ящик стола. Если он скрипнет, будет очень нехорошо. Но все обходится благополучно. Как и всегда. Пора бы уже перестать быть параноиком.
Ножа в ящике два. Интересно, каким из них пользовалась Дина, готовя утром завтрак? Гадать некогда, беру оба. Так будет интересней.
Девушка даже не оборачивается, когда в нескольких шагах от нее приоткрывается дверь. Мне в нос бьет запах духов сладкий, ягодный, знакомый. Одна из самых дорогих марок. Очень подходит такой девушке, как Дина.
Какое-то время кажется, целую вечность я просто смотрю на свою жертву. Длинные стройные ноги с ногтями, покрытыми нежно-розовым лаком, особенно приковывают взгляд. Загар на них ровный, неестественно оранжевого оттенка, только это и неприятно.
В солярий ходить вредно, вдумчиво говорю, сунув ножи за ремень джинсов, под футболку, Девушка от неожиданности подскакивает, роняя расческу.
Ты что тут делаешь? выпаливает, таращась на меня так, как будто перед ней заговоривший вдруг шкаф.
Улыбаюсь как можно приветливей:
Загляну, думаю, по-соседски. От дождя заодно спрячусь. Вон как погода испортилась.
Кто так делает-то? Я же испугалась! с укором изрекает Дина, будто сей факт мог быть мной не замечен.
Улыбаюсь еще шире, отлично понимая, как по-дурацки сейчас смотрюсь. Так и надо. Ведь нет лучше способа ослабить чужую бдительность, чем выглядеть полным кретином. Тем более, я хочу в полной мере насладиться общением, чтобы как можно глубже запечатлеть воспоминания о сегодняшнем дне. Да и некрасиво будет, если я приступлю к делу, даже не поздоровавшись.
Извини, пожалуйста. Просто там так льет говорю как бы в оправдание, делая лицо смущенным и проводя ладонью по мокрым волосам. Даже краснею немного. Дина чуть расслабляется, в ее взгляде появляется нечто, похожее на сочувствие. Я же виновато молчу. А по щекам сбегают крупные капли, так похожие на слезы. У любой девушки дрогнуло бы сердце.
И все-таки, стучаться надо, уже менее недовольно говорит Дина. Я тычу пальцем в заливающийся очередным поп-хитом магнитофон.
Ты не услышала стук. Кстати, это моя любимая песня, вру, смущенно улыбаясь. Последняя тень недоверия сходит с симпатичного загорелого лица. Сработало.
Может, чаю тогда попьем?
Неудобно как-то снова вру, очень правдоподобно, кстати. Ведь ложь неотъемлемая часть моей жизни. К тому же, большая.