На радостях он свернул пробку с минералки и уже хотел глотнуть, как вдруг призадумался, что-то его остановило. С сомнением принюхался к воде, еще долю секунды размышлял, и с силой швырнул бутылку под откос. Береженого Бог бережет.
Когда он добрался до огней станции, уже расцвело так, что было видно стрелки на часах. Часы у него были обычные, «Касио», неброская модель без излишеств, но и не самая дешевая. Нет, если его и опоили, то грабить не собирались, это очевидно.
Все остальное представлялось невероятным.
Глава III
За рулем фисташкового автомобиля сидел темноволосый мужчина лет тридцати пяти, в сером костюме при галстуке, с тонкими чертами лица и короткой прической, украшенной легкой сединой в висках. Едва он притормозил у стоянки, возле его машины оказался человек высокого роста в длиннополом светло-коричневом плаще и черной шляпе. Дверца справа от водителя открылась, и человек, придерживая шляпу, легко сложился в габаритах, устраиваясь на свободном месте.
Привет, сказал водитель по-русски, не протягивая, однако, руки.
Бона сера, откликнулся пассажир. Чем обязан?
На одном из поворотов Тибра, змеей петляющего по Риму, неподалеку от береговой черты, а именно на виа дель Клементино, расположена гостиница «Маркус», к стоянке которой, среди прочих роскошных и не очень авто, подкатил «Палио» модного фисташкового цвета. Сгущались сумерки, большинство римлян и гостей города, не приветствующего ночную жизнь, уже отужинали и разбежались по своим углам, вот и этот припозднившийся водитель, должно быть, торопился пристроить на ночь железного друга, чтобы затем пристроиться самому. Так казалось со стороны.
Он тоже не был итальянцем, хотя и заучил не одну сотню проходных для эффектного общения фраз, в том числе латинских, и тоже не спешил с объятиями, уныло глядя прямо перед собой в ветровое стекло.
Соскучился, обаятельно улыбнулся сидящий за рулем мужчина, и его губы вытянулись в пружинящую дугу натянутого лука, не позволяющую собеседнику расслабиться. Хочу предложить тебе прогулку по вечернему Риму, автомобиль с легкостью мухи и почти также бесшумно тронулся с места, лавируя между другими и выбираясь на магистраль, барочному Риму. Холод неона в холодном барокко, что может быть нелепее. Разношерстная толпа ротозеев со всего света, «Палио» вышел на полосу улицы Клементино и покатил в сторону площади Испании.
Чем обязан? повторил пассажир.
Да ничем. Просто нужна твоя помощь в одном деликатном деле. Нужна твоя помощь, Саша, только и всего.
Вы меня достали, Артур Ты и твои друзья меня достали своей простотой, вас бы самих под это дело. Что будет, если я откажусь?
Откуда мне знать, что будет? Я не знаю, что будет, даже если ты согласишься, я не оракул. Пути Господни неисповедимы.
Только не у вас Кто же теперь на очереди? Какой-нибудь еретик из продвинутых? Африканский магнат, не желающий платить десятины? Отрезать ему ухо и заставить сожрать сырым? Или мне переспать с его женой, жирной и потной обезьяной? Все это похоже на взбесившуюся инквизицию, Артур, ты не находишь? Все ваши методы.
Толстую и потную обезьяну? В Африке нет магнатов, только бананы. Мне такое и в голову прийти не может. Просто надо найти одного дурика, который потерялся.
Не тяни, мы не на допросе.
Ты еще не дал согласия.
Я сижу в твоей машине, тебе этого мало? Кстати, что за идиотская модель, похожая на блоху?
На блоху? Ты ее когда-нибудь видел?
Да, в Голливуде. Она приземистая и шустрая, а тут еще цвет
Что цвет?
Подумалось, что так выглядит отварная блоха, откормленная генетической соей.
Ну ты даешь! Это что, следствие иглы? Какой-то шизоидный бред.
Суа квиква сунт вициа. У каждого свои тараканы Так откуда твой дурик, где он затерялся? В бразильских болотах?
Бери круче. Гораздо круче, хотя уже горячо. С трех раз угадаешь?
Сто бакс.
Сто бакс? Хм-м А не жирно?
Риск пополам, Саша пожал плечами и снял шляпу, опустив ее на колени и перевернув.
Логично, уговорил. Первый шар уже вынут.
Плевать мне на шары, я тебя вычислил. Вот сюда положишь свой стольник, Саша указал на шляпу, прямо сейчас. У тебя есть стольник?
Я не слышал ответа.
Россия.
Десятка Браво, капитан! Ты, оказывается, в форме. За мной ужин, вздохнул Артур.
Стольник. А потом ужин, Саша впервые за время разговора повернул голову в сторону водителя, и взгляд его черных цыганских глаз из-под ежика прически, не требующей ухода, Артуру не понравился. И не доставай меня своими шарадами, приятель! Я хочу знать все прямо сейчас, здесь. Все как есть, без всяких там дуриков. А за ужином я буду думать, что с тобой делать.