Первое: я во что бы то ни стало хотел отыскать Тойру Мудрого, но не знал, в какой части Ллаургина он сейчас пребывает. Искать же наугад я не мог —на то у меня не было ни времени, ни средств. Оставалось обратиться в какую-либо из обителей, дабы кто-то помог бы мне, подсказал, где искать Тойру. Я еще раздумывал, куда именно, когда случай выбрал за меня.
И это было вторым событием из тех, о которых я упоминаю».
(Читая эту часть записок, Иссканр не мог отделаться от мысли, что брат Гланнах писал не то, что думал, или же часть случившегося скрывал даже от бумаги. И с каждым новым листом это ощущение усиливалось. Словно что-то очень пугало писавшего — потрясло до глубины души…)
Когда на Йнууге основали обитель Акулы Неустанной, монахам не пришлось перестраивать «Кинатит», чтобы в нем жили гости с материка: парусники-дома предназначались для перевозок на большие расстояния множества людей, и потому здесь всё было устроено с учетом этого. Правда, за столетия даже самая прочная древесина приходит в негодность…
— Мы все тут боимся, что однажды эта дырявая бочка возьмет да и развалится на куски, — говорил Миннебар, проводя гостей по узким, темным коридорам, корабля. — Когда-нибудь, попомните мое слово, так и случится — и я надеюсь, что к тому времени буду далеко отсюда.
— На небесах, что ли? — фыркнул рыжебородый. — Ты же из этой «бочки» сколько лет уже не вылазишь. Всё ищешь древние клады, забытые лично Бердальфом и специально для тебя. Представляешь, Иссканр, человек полжизни гоняется за парусом на горизонте и никак не поймет, что этот парус — мираж!
— Мы все только тем и занимаемся, что гоняемся за призрачными парусами, — тихо заметил Иссканр. — Но неужели за пятьсот лет корабль не обыскали сверху донизу?
— Вот видишь! — подхватил Фэгрик. — Даже этот вьюноша, хоть и сухопутник, понимает, что к чему.
Миннебар покачал головой.
— Когда «Кинатит» выбросило на скалы, берег был уже совсем рядом. Люди не видели земли месяцами, к тому же «Кинатит» не тонул. Они просто оставили корабль и перебрались на сушу. Потом сюда, конечно, наведывались, чтобы забрать какие-то вещи, но очень скоро монахи Неустанной решили основать на острове обитель, и Бердальф отписал его в их полное распоряжение. По сути, вместе с «Кинатитом». И хотя тот по-прежнему считался собственностью короля (Бердальф даже собирался починить его), корабль никому не был нужен. Поселенцы приплыли как раз в самый разгар десятилетия Сатьякалова Гнева: пралюди, которые населяли Ллаургин до нас, были почти полностью истреблены, а выжившие бежали на запад и юг. Их города лежали в развалинах, многие колодцы были отравлены, поля выжжены — и всё это следовало привести в порядок. — Он поднял руку, призывая к вниманию: — Осторожно, здесь доски прогнили, идите под стенкой. Так вот, — продолжал Миннебар, — поселенцам было чем заняться. А странствие по морю отбило желание совершить еще одно такое же — даже ради того, чтобы вернуться на Восток, в уже известные земли.
— Тем более, — добавил Иссканр, — что, наверное, тех, кто решился на подобное плавание, вряд ли на Востоке что-то удерживало.
— Точно! Так оно и было, если верить летописям, да и вообще здравому смыслу. Это я веду к тому, Фэгрик, что «Кинатит» с самого начала бросили в спешке — и потом так никто и не озаботился хорошенько его исследовать. Монахам Неустанной было где жить — на Йнууге существовали поселения и до них, но островитяне повымерли во время Гневного Десятилетия. Потом, когда легендарный Кеввал Волны Усмиряющий решил запретить немонахам ступать на землю Йнууга, понадобился и «Кинатит», но не целиком, хватило только ближайших к пробоине помещений, хозяйственных и жилых.