Слёзы перестали вытекать из глазниц похищенной и избитой. Началась фаза полного отчаяния. Она, без всяких планов побега, с разбитым взглядом, осознававшим всю безысходность её положения, позволила взять себя на руки. Дарвин понёс её на участок. Старик шлёпал вслед за ними и, казалось, напевал что-то весёлое.
Половина зрителей испарилась из кинозала, будто их здесь никогда и не было. Вех отвлёкся от просмотра (на самом деле вышел из выключенного состояния), чтобы осмотреться по сторонам. Люди на задних рядах, перед началом фильма выкрикивавшие что-то про культуру и мировоззрение, остались сидеть в полном составе. Причём они не были заинтересованы в просмотре, а скорее наблюдали за самими зрителями, что очень напрягало Веха, ведь его затылок непрерывно сверлили тупыми взглядами.
Что, нравится кино, защитники? ядовито спросил парень, на секунду повернув голову на сто восемьдесят градусов. Вы бы расселись по залу, чтоб уж совсем за придурков нас не держать! И так всё понятно: не избежать вам ответственности!
Молчали. Всей группой. И противно ухмылялись в ответ. «Действуют на нервы, следят за оттоком людей и следят за состоянием тех, кто продолжает смотреть», перечислил их функции Вех.
Началась психоделическая солянка из перемешанных друг с другом кадров и коротких отрывков. Действие переместилось в виллу. Камера тряслась и шипела, словно хорошенько получила кулаком по объективу, а цветовая палитра прыгала и сменялась радужными цветами. Затем всё возвращалось на своё место и превращалось в привычную картинку преимущественно холодных цветов.
Марк шёл, точнее плёлся босиком по мраморному молу вдоль кухни, отделённой деревянной перегородкой и тонким слоем стекла. В трясшихся руках, перепрыгивая с ладони на ладонь, оставалась одна последняя таблетка, которую он решил приберечь на потом. Следя за ней, как за изысканной кремовой жемчужиной, он не заметил тупика и лбом врезался в стену с картиной. Пришлось завернуть налево, в узкий проём с узкой лестницей, ведшей в какую-то подземную часть виллы. Сюжет не стал ждать и показывать одурманенного волшебным действием таблеток наркомана, с трудом перебиравшего ногами по крутым ступеням, а «телепортировал» его сразу к большой двери.
Изнутри доносились свистящие звуки, похожие на удары хлыстом, а после них шли продолжительные приглушённые всхлипы. Да, это действительно был хлыст: Марк заметил его в руках неизвестного охранника. Крепкого телосложения и уродливого вида лысый изверг размахивался и стремительно направлял кожаные полосы хлыста в сторону тела обнажённой девушки, по рукам и ногам привязанной ремнями к деревянной подвижной платформе. Рот её был забит грязными скомканными тряпками. Старик сдержал своё обещание: страдалица превратилась в одно тёмно-синее пятно. Спереди, то есть со стороны лица, половина тела было уже искалечена. Также было видно, что некоторые удары разрезали кожу, впивались в плоть и оставляли после себя глубокие резаные и рваные раны. Теперь настала очередь для спины и ягодиц. Они уже прошли стадии розовой шероховатости, красного следа и незамедлительно приближались к этапу багровой опухоли.
Хозяин мелькнул на заднем плане и подошёл к растерянному Марку.
Что ты здесь забыл, мальчик? ласково спросил он, стараясь не отрываться от красочного зрелища. Его глаза вспыхивали с каждым разом, когда хлыст заносился над спиной охранника и с криком разрезал воздух, чтобы оставить очередной след на измученной девушке.
Марк протёр глаза и ответил с безумной улыбкой:
Я заблудился и случайно забрёл сюда.
Выход за твоей спиной. Ты взял лекарства? Только одна таблетка? удивился старик, увидев в слегка сжатой руке парня единственную кругляшку.
Остальные съел, ням-ням.
Четыре? Больше двух нельзя! Да там и от одной башню сносит Что ж, оставим это на твоей совести. Ещё что-то?
Можно с ней поиграть? Отхлестать эту полудохлую суку хочу. За инцидент в моём автомобиле.
Старик чуть не засмеялся, но разрешил Марку «поиграть», а охраннику приказал:
Достаточно, Эндрю. Теперь сходи наверх и принеси мне рюмку текилы, а лучше сразу вместе с бутылкой. И дай мальчику хлыст.
Когда хлыст был получен, Марк несильно, только для вида ударил девушку; она даже рефлекторно не дрогнула. И при этом парень пристально следил за реакцией хозяина, не отводя глаз от его разгорячённой физиономии. Старик покраснел (Вех, стараясь не вникать в сюжет и слепо глазеть на экран, всё-таки предположил, что дед-растлитель, как и Марк, принял психотропные таблетки), рассвирепел и стал требовать, находясь в состоянии завистливой ярости, чтобы Марк прекратил и вернул оружие ему.