На другой стороне лесной прогалины Виг остановился, сложив перед собой ладони и закрыв глаза. Да, он чувствовал присутствие того, кого они искали, но гораздо слабее, чем прежде, как будто… как будто что-то препятствовало этому. В душе старого мага зашевелилась тревога.
Вернувшись к принцессе, он отвязал кобылу и повел ее под уздцы в том направлении, в котором ощущал присутствие Тристана. Ему было о чем поговорить с Шайлихой, но он предпочел хранить молчание. Нужно, чтобы и она, и ее брат перед возвращением в Таммерланд поклялись и словом никому не обмолвиться об охотнике за кровью. Однако тот факт, что это ужасное создание вообще оказалось живым, сильно тревожил Вига. Синклит считал, что все охотники за кровью давно погибли, однако Филлиус каким-то непонятным образом сумел продержаться три с лишним столетия.
Внезапно старик резко остановился, пронзенный неприятным подозрением. Может быть, дело обстояло еще хуже. Недавно до него дошли слухи о необъяснимых исчезновениях нескольких «магов резерва». Охотник за кровью просто не мог выжить на протяжении столь долгого времени, оставаясь при этом незамеченным. От этих мыслей по спине Вига пробежал холодный озноб.
«Может, Филлиус и в самом деле был мертв, пока кто-то снова не вызвал его к жизни», — подумал он.
Обернувшись в сторону дотлевающих останков, маг поднял руку, и принцесса с удивлением увидела, как топор охотника за кровью, поднявшись в воздух, с легкостью преодолел расстояние, отделявшее его от старика, и улегся рукоятью точно в его ладонь. Затем спутники продолжили путь.
* * *
Когда Тристан очнулся, первым его ощущением была боль во всем теле. И какой-то шум, вторгавшийся во все еще затуманенное сознание. Открыв глаза, принц обнаружил, что ничего не видит — вокруг царил непроглядный мрак.
«Вечность, только бы я не ослеп!» — взмолился он. Осознав, что лежит на спине, Тристан постарался приподняться, но сесть удалось только с третьей попытки, слишком сильно кружилась голова. Болела каждая клеточка тела, принц по-прежнему ничего не видел и даже не помнил, как оказался здесь. «Где — здесь?» — хотел бы он, собственно, знать.
Проведя рукой по лбу, Тристан почувствовал на пальцах влагу. Достаточно густую и теплую, чтобы быть кровью, однако никакой раны принц не обнаружил.
Непрекращающийся шум действовал угнетающе. Он был громким, тревожащим. Однако в этой угольно-черной пустоте определить источник звука не представлялось возможным. Постепенно глаза начали привыкать к темноте, и вскоре несказанно обрадованный Тристан смог уже различать очертания отдельных предметов.
«Я вижу. Слава Вечности, я вижу!» Повернув голову, он разглядел еле различимый лучик света, проникающего через отверстие где-то высоко над головой. Принц понял, что сидит на полуразрушенных каменных ступенях, начинающихся наверху и заканчивающихся около того места, где он находился. На первый взгляд длина лестницы составляла футов сорок. Внезапно он все вспомнил. Погоня за Озорником. Бабочки на стене непонятного строения. И падение в черную пустоту.
Медленно встав, Тристан пришел к выводу, что кости, хотя все тело пронизала сильная боль, вроде бы целы. Задрав голову к тусклому светлому пятну, он догадался, что при падении, наверно, не раз задевал о стену.
Место, где он оказался, было чем-то вроде подземной пещеры, причем очень глубокой. Осторожно, словно ребенок, только начинающий ходить, принц начал медленно подниматься по ступеням. Становилось все светлее, а доносившийся снизу странный шум постепенно стихал. И вот он уже стоял на последней ступеньке, лицом к проему с неровными краями, который образовался, когда он проломил стену. Перешагнув через обвалившиеся камни, Тристан выбрался на поляну и во второй раз за сегодняшний день возблагодарил судьбу за то, что остался жив.