– Узнаешь заклятие, при помощи которого это сделано? – спросил король.
– Нет, ваше величество, – Птероклс покачал головой, – но если я когда-нибудь увижу человека, который использует его, я промою свои глаза, прежде чем посмотрю на что-нибудь другое. Разве вы не ощущаете, насколько это отвратительно?
– Я вижу, насколько это отвратительно. Ощущать? Нет.
– Чаще всего я сочувствую простым людям, потому что они не могут видеть и ощущать того, что очевидно для меня. – Птероклс снова взглянул на труп черногорца, и его качнуло. – Но иногда, время от времени, я завидую им. Этот случай как раз из таких.
Несколько раз поклонившись королю Ланиусу, крестьянин проговорил:
– Ваше величество, если мой барон когда-нибудь узнает, что я был у вас, то мне не поздоровится.
– Если король Аворниса не может защитить тебя, кто же сможет?
– Вы – здесь. Я живу очень далеко от столицы. Если бы мой двоюродный брат, который переехал сюда более двадцати лет назад, не приютил меня у себя, я бы никогда не приехал. Но барон Кламатор, он там же, где и я.
Вот она, реальность. И хочет этого Ланиус или нет, но никуда ему от нее не деться.
– Ну, продолжай… – сказал он.
Выждав некоторую паузу, крестьянин сказал:
– Меня зовут Фламмеус, ваше величество.
– Фламмеус. Да, конечно.
Ланиус подосадовал на самого себя. Слуга прошептал ему имя просителя, а он – забыл. Он не любил ничего забывать.
– Продолжай, Фламмеус – «Если бы я повторил это имя несколько раз, оно бы застряло у меня в памяти». – Что делает барон Кламатор?
На самом деле ему не требовались объяснения. Фермеры обычно приходили с одними и теми же жалобами на местную знать. И действительно, Фламмеус сказал:
– Он забирает землю, на которую не имеет права. Мы свободные люди, а он все делает, чтобы превратить нас в рабов, как делают ментеше.
Он почти ничего не знал о рабах или о магии, которая лишает их человеческого естества. Он был простым фермером, который, даже помывшись и нарядившись в свою лучшую одежду, все равно пах потом и луком. Он хотел быть хозяином самому себе. Ланиус, который жаждал быть полным хозяином самому себе, вряд ли мог обвинить его за это.
Грас издал законы, которые затрудняли для знати покупку земли у простых фермеров. Он сделал это не ради фермеров – но для того, чтобы быть уверенным, что они платят налоги королям Аворниса и не становятся людьми, которые прежде всего рассчитывают на баронов, графов и герцогов, а не на короля. Ланиус видел, что это помогает Грасу держать непокорную знать в узде.
А то, что помогало Грасу, может помочь любому королю Аворниса.
– Барон Кламатор получит от меня по заслугам, Фламмеус, – пообещал Ланиус.
– Он не очень-то слушает кого-нибудь, – предупредил фермер.
– Он послушает солдат.
– Надо же! – воскликнул Фламмеус. – Я думал, что так может поступить только король Грас. Я не знал насчет вас.
Придворные зашевелились и зашептались. Фермер понял, что слишком далеко зашел, и быстро добавил:
– Не хотел проявить непочтение, ваше величество.
– Конечно, – сухо сказал Ланиус.
Некоторые короли Аворниса отрезали бы язык фермеру за подобную оговорку. Отец Ланиуса, король Мергус, скорее всего, именно так бы и поступил. Даже Грас мог бы сделать это. Но Ланиус не имел вкуса к крови – Бубулкус, к счастью для него, был тому живым доказательством.
– Я обязательно пошлю солдат, – сказал король Фламмеусу.
Фермер поклонился и тут же выбежал из тронного зала. Теперь ему будет что рассказать кузену, у которого он остановился.
А Ланиус погрузился в мрачные размышления. Он никогда раньше не отдавал приказов кому-либо из солдат, кроме королевских телохранителей.