Гарион задрожал, когда смысл сказанного Белдином дошел до него.
– Значит, Торак победит! – убитым голосом сказал он.
– Там ничего не говорилось о победе или поражении, Белгарион, – поправил его Белдин. – Сказано лишь, что Око собирается исправить зло, которое оно причинило Тораку, когда тот воспользовался им, чтобы сокрушить мир. Ничего не говорится о том, почему это произойдет.
– Вот так всегда с этим Пророчеством, – заметил Белгарат. – Оно может иметь дюжину разных толкований, а правильное только одно.
– Или все, – добавил Белдин. – Именно это и делает Пророчество столь трудным для понимания. Мы пытаемся сосредоточиться лишь на одном толковании, а Пророчество тем временем подразумевает все. Я поразмыслю над ним и посмотрю, можно ли добыть из него какой-нибудь смысл. Если приду к чему-нибудь, дам вам знать. А теперь мне пора в обратный путь. – Белдин слегка подался вперед и взмахнул руками так, что это отдаленно напоминало взмах крыльев. – Следи за мориндимами, – сказал он Белгарату. – Ты неплохой чародей, но магия – это совсем другое дело, и иногда она не дается тебе.
– Думаю, что смогу справиться и с ней, если придется, – едко ответил Белгарат.
– Может быть, – сказал Белдин, – если тебе удастся остаться хладнокровным.
Он вновь замерцал, обретая обличье ястреба, дважды ударил крыльями и кругами взмыл в небо. Гарион наблюдал за птицей, пока та не превратилась в крохотное пятнышко.
– Странный визит, – сказал Силк, выбираясь из-под одеял. – Видно, после нашего отъезда что-то произошло.
– И ничего в этом хорошего нет, – хмуро добавил Белгарат. – Поедем дальше. Теперь нам действительно нужно спешить. Если Энхег приведет свой флот в Восточное море и начнет топить маллорийские суда, Зарат может двинуться на Север и перейти мост. Если мы не попадем туда первыми, там может оказаться слишком многолюдно. – Старик мрачно сдвинул брови. – Вот сейчас я бы хотел приложить свои руки к твоему дядюшке, – добавил он, обращаясь к Силку. – Уж я заставил бы его попотеть!
Они быстро оседлали лошадей и поехали по опушке залитого солнцем леса к дороге, ведущей на север.
Выслушав довольно невразумительные заверения обоих чародеев, Гарион был в полном отчаянии: он потерпит поражение и умрет от руки Торака.
– Прекрати жалеть себя! – в конце концов сказал ему внутренний голос.
– А почему ты втянул меня в это? – с горечью спросил Гарион.
– Мы уже обсуждали это раньше.
– Он убьет меня.
– С чего ты решил?
– Так сказано в Пророчестве. – Гарион резко оборвал себя, поскольку в голову ему пришла новая мысль. –Ты сам сказал это. Ты и есть Пророчество, не так ли?
– Это вводящий в заблуждение термин, и я ничего не сказал о победе или поражении.
– А разве не это имелось в виду?
– Нет, имелось в виду только то, что было сказано.
– А что же еще это могло означать?
– Ты с каждым днем становишься все более упрямым. Перестань так волноваться по поводу толкований и делай только то, что должен делать. Раньше ты следовал почти правильным путем.
– Если все, что ты собираешься делать – это говорить загадками, то зачем вообще утруждать себя? Зачем тревожить всех, повторяя вещи, которые никто не в состоянии понять?
– Потому, что это нужно сказать. Слово определяет событие. Слово накладывает на него ограничения и придает ему форму. Без слова событие просто сводится к случайному происшествию. Цель того, что ты называешь Пророчеством, заключается в том, чтобы отделить существенное от привнесенного.
– Не понимаю.
– Я и не думал, что ты поймешь, но ты же спрашивал. Теперь перестань тревожиться. Все это к тебе не имеет никакого отношения.
Гарион хотел было запротестовать, но голос замолк.