Гарион скорее почувствовал, чем увидел или услышал, как Силк потянулся за кинжалом, висящим в ножнах у него на шее. Затем рука драснийца резко дернулась вперед, а его нож с легким свистом настиг цель.
Гролим захрипел, резко согнулся, затем вздохнул и повалился вперед, меч зазвенел, ударившись о камень.
– Вперед! – И Силк пробежал мимо скорчившегося тела гролима.
Сделав скачок вперед, Гарион ощутил запах свежей крови, от которого у него потекла слюна.
Они добрались до искореженных опор и разбитых плит, оставшихся от железной башни, и через открытую дверь тихо проскользнули в комнату, где было абсолютно темно. Здесь все пропиталось запахом ржавчины, но к нему примешивалась аура зла, царившего здесь веками. Гарион остановился, нервно нюхая воздух и чувствуя, как шерсть подымается у него на загривке. С усилием подавил он тихое рычание, непроизвольно возникшее в горле.
Гарион ощутил, как Белгарат толкает его плечом, и последовал за Старым Волком, полагаясь только на свое обоняние. В дальнем конце огромной железной комнаты оказалась другая дверь.
Белгарат остановился, и Гарион опять услышал тот слабый звук, с которым старик медленно принимал человеческое обличье. Гарион собрал всю свою волю и тоже постепенно преобразился в человека.
Силк изрыгал поток проклятий, красочных, но почти не слышных.
– В чем дело? – прошептал Белгарат.
– Я забыл остановиться, чтобы поднять нож, – ответил Силк, сжимая зубы. – А он был одним из самых моих любимых.
– Что теперь, дедушка? – спросил Гарион хриплым шепотом.
– Как раз за этой дверью находятся ступеньки, ведущие вниз.
– И что там, внизу?
– Погреб. Нечто вроде гробницы, куда Зидар поместил тело Торака. Так что, спустимся?
Гарион вздохнул, но потом расправил плечи.
– Полагаю, именно для этого мы и пришли сюда, – ответил он.
Глава 22
– На самом деле ты не веришь, что я соглашусь на это, не так ли, Зидар? – Гарион замер, положив руку на железную дверь, к которой их привели ступени. – Нельзя уклоняться от ответственности, объясняя это необходимостью, – продолжал говорить голос за дверью.
– А разве все мы не руководствуемся необходимостью, Полгара? – отвечал незнакомый голос, в котором чувствовались усталость и грусть. – Я не безупречен, но разве мое отступничество не было предопределено? С самого начала времен мир был разделен, и теперь два Предначертания сблизились и вот-вот должны соединиться. Кто может сказать, что сделанное мною не было крайне важно для этой встречи?
– Это отговорка, Зидар, – сказала тетя Пол.
– Что она делает здесь? – прошептал Гарион Белгарату.
– Предполагалось, что она появится, – прошептал в ответ Белгарат со странной ноткой удовольствия в голосе. – Слушай.
– Не думаю, что мы достигнем чего-то, если будем пререкаться, Полгара, – говорил Отступник Зидар. – Каждый из нас верит в правоту того, что он сделал. Никто из нас никогда не мог убедить другого поменяться точками зрения. Почему бы просто не дать событиям развиваться своим чередом?
– Хорошо, Зидар, – холодно ответила Полгара.
– И что теперь? – выдохнул Силк.
– Там должны быть и другие, – тихо ответил Белгарат. – Давайте убедимся в этом, прежде чем входить.
Железная дверь, перед которой они стояли, не была плотно закрыта, слабый свет проникал через щель у косяка, и поэтому Гарион смог различить серьезное лицо Белгарата.
– Как поживает твой отец? – спросил Зидар безразличным тоном.
– Такой же, как всегда. Ты знаешь, он очень сердит на тебя.
– Полагаю, этого и следовало ожидать.
– Он уже кончил есть, леди Полгара, – услышал Гарион голос Се'Недры. Он пристально посмотрел на Белгарата, но старик приложил палец к губам.
– Расстели для него один из тюфяков, дорогая, – распорядилась тетя Пол, – и укрой каким-нибудь одеялом.