Краем глаза успел заметить, что гвардейские полки укрылись от артиллерийского огня за деревьями рощицы.
Залп!
Еще один!
Мы упрямо двигались вперед, невзирая на ужасающие потери. Вот уже почти два эскадрона оказались вынужденными вернуться в тыл.
Мой эскадрон оказался перед самыми пушками..
Один стремительный рывок, и русские артиллеристы трусливо бегут с поля боя от наших пик и сабель.
Маленькая, но все-таки ПОБЕДА!
Унтер Кёллер, прикрываемый солдатами эскадрона, умудрился спешно соскочить с коня, чтобы повредить орудия.
Но не успели мы перевести дух, как на нас, ощетинясь штыками устремился батальон русской пехоты.
Вслед за ним рванулись в атаку на нас два эскадрона русских гусар. Где-то за ними мелькали флюгера брауншвейгских улан
Началась ожесточенная сеча. На небольшом пятачке земли смешались в кучу и пехота и кавалерия.
Вы только подумайте. Наш эскадрон одновременно отчаянно отбивался от трех эскадронов кавалерии и одного пехотного батальона и в какой-то мере справлялся.
Мы храбро отогнали пехоту, порубили в паштет русских гусар, заставив их позорно бежать в тыл. Мой Грам потемнел от крови. Рука словно налилась свинцом. От брауншвейгцев нам явно не отбиться.
Отходим!
Мельком успел заметить, как соседи захватили было еще одну батарею, но тут же противник отбил ее обратно
Вот и все достижения
Впоследствии я узнал, что баденские стрелки Петернеля успешно обратили в бегство русских гвардейских гусар.
Всю ночь над полем боя разносились звуки ударов топоров. Ясно было, что противник старательно убирал затрудняющие обзор деревья.
Так оно и оказалось. Лишь только когда рассвело, стало видно, что противник срубил все рощицы. Зато перед батареями выросли укрепления.
Странно, но количество вражеских пушек практически не изменилось. А как же те, которые мы захватили во время прошедшего сражения? Они никак не могли бы восстановиться
Для подстраховки я пересчитал их еще раз. Ошибки не было. По количеству отсутствовала только пара орудий?
Да уж, тяжело вздохнул Цецшвиц, придется тебе, мой мальчик, постараться снова
Постараться? Да, придется. Правда, теперь мы находились на левом фланге наших позиций, и укрепленные батареи атаковать нам было не с руки. Во всяком случае во фронт разве что пройти по тылам и взять их с фланга.
Решено. Так и поступим. Целью нашей атаки, таким образом, стал батальон КГЛ, тех самых, продавшихся англичанам немцев.
Я оглядел своих солдат. Все они были полны решимости начать бой с этими изменниками.
Вперед! Грам сверкнул в лучах солнца, указав направление.
Мои парни рванулись на врага. Но опять скорость передвижения оказалась невелика
Одновременно с нами в атаку пошли все отряды нашей армии, рассеивая внимание артиллеристов противника.
Грянул залп.
На этот раз мы оказались вне зоны поражения. Но другие части снова несли колоссальные потери.
Залп!
Еще один!
Мы неотвратимо приближались к вражеской пехоте.
Стрелки перестроились в каре.
Верный ход. Теперь нам к ним не пробиться. Во всяком случае обычным наскоком.
Что же теперь делать?
Продолжать атаку? Большей частью бессмысленно
Отступить? Недопустимо
Вперед!!!
Мы с ходу проскакали до каре стрелков КГЛ и тут же повернули обратно. К сожалению, шальная пуля унесла жизнь одного из солдат. Погиб Ганс Хаппер неплохой вояка, один из старейших в эскадроне.
Остановившись несколько поодаль, мы были готовы вновь идти в атаку.
Я получил неплохую возможность оглядеть поле боя.
Положение наше, по сравнению с предыдущим сражением оказалось не в пример лучше. На большинстве участков фронта мы подошли практически вплотную к неприятелю.
Еще немного, и
Над полем боя прозвучал тягучий сигнал.
Оказалось противник испугался дальнейшего продолжения нашей массированной атаки и запросил мира. Точнее, наиболее почетных условий сдачи.