Он быстро проверил мой пульс, заглянул мне в глаза и почему-то внимательно осмотрел кончики моих пальцев.
— Ну, что я могу сказать? — почесал он свою гладко выбритую щеку. — Если у вас и был шок, то на ваше здоровье это не оказало никакого отрицательного влияния.
— А!? — подивился я.
— Отдыхайте! — посоветовал он мне и исчез за дверью.
Я задумался. Просто так смириться с мыслью, что все мне только приснилось, я не мог. Да и не хотел. Уж слишком реальными были картины, раз за разом оживающие в моем сознании. Я попытался поточнее вспомнить то, что видел, прежде чем отключился. Перед внутренним взором встало лицо старика. И весь я мгновенно покрылся гусиной кожей. Неужели я вправду стал свидетелем появления мертвеца? Да и был ли тот высокий старик колдуном? Ведь Вариного деда я никогда не видел. Может, это был просто какой-то старик, с чего я взял, что он покойник?
Я откинулся на подушке и стал размышлять. В мои рассуждения потихоньку закрадывалось сомнение, уж не разыграли ли меня мои новые товарищи. Ведь после крика «Идет!» Галкин со Стрижом быстро ретировались. И с тех пор я никого из нашей группы больше не видел. Неужели и вправду разыграли? Однако и это предположение я тут же поставил под сомнение. Я просто не мог себе представить, чтобы группа военных, во главе с майором, планирует такую крупномасштабную операцию с привлечением гражданского населения и самой современной техники только для того, чтобы покуражиться над новичком. Над простым солдатом, роль которого в их группе, скорее всего, даже не заслуживает упоминания о ней. К тому же, чем можно было бы объяснить то, что я в течение определенного времени был попросту обездвижен? Я ведь определенно испытал на себе воздействие какой-то силы. Не знаю, потусторонней или нет, но уж посторонней точно. И этот отвратительный трупный запах. Мне даже показалось, что я его снова почувствовал. Я поднялся с кровати и подошел к окну. За стеклом кружили снежинки. Я прислонился лбом к холодной прозрачной поверхности и закрыл глаза. Где-то на уровне моей шеи в оконной раме находилась щель. Я отчетливо ощущал пробивающийся снаружи холодок. В дверь постучали. Я быстро вернулся к кровати. Из-за приоткрывшейся двери показалось Варино лицо.
— Можно? — улыбнулась девушка.
Я кивнул.
Варя замерла в нескольких шагах от кровати и сообщила:
— Я тебе пирожков с картошкой принесла. Ты любишь пирожки с картошкой?
— Люблю. — Я смотрел на нее и чувствовал себя очень неловко. Подружки у меня никогда не было, и я понятия не имел, как вести себя один на один с девушкой.
— Я присяду? — кивнула она на стул.
— О да, конечно! — вышел я из оцепенения.
— Майор Галкин разрешил мне тебя навестить.
— А где же он сам? — поинтересовался я.
— Они еще проводят какие-то исследования в доме деда. Собирались заглянуть к тебе попозже.
— Послушай, — я сел на кровати, по-узбекски поджав под себя ноги, — у меня к тебе очень серьезный вопрос… Понимаешь, это для меня очень важно. Ты только будь со мной, пожалуйста, откровенна!
От такого предисловия глаза Вари полезли на лоб.
— Это что-то личного характера? — сконфуженно улыбнулась она.
— Я должен знать… Мне необходимо быть уверенным… — я замялся, потому что никак не мог найти подходящего слова, — что вы меня не разыграли.
Варвара уставилась на меня ничего не понимающими глазами.
— Ну, в смысле, твой дедушка там… Колдун, мертвец и все такое…
Варины брови сошлись над переносицей.
— А-а-а, давай сюда пирожок! — испугавшись, что оскорбляю ее недоверием, махнул рукой я.
Варя вдруг весело рассмеялась. Она развернула целлофан и извлекла оттуда выпечку. Не глядя ей в глаза я принял из ее рук еще теплый пирожок и зло впился в него зубами. Вкус у него был замечательный.