Корд задержал ее на пути в гостиную и отвел в сторону, подальше от гостей.
– Ну вот… Наконец-то я увидел неуловимого мистера Фокса.
– Да, и я рада, что он смог прийти.
– Вы никогда не говорили, насколько он обаятелен. Ей не нравилось, как он смотрел на нее, не нравилось, что взгляд его стал тяжелым.
– Я говорила вам, что он очень приятный мужчина.
– Вы также никогда не упомянули, что он шести футов роста, чрезвычайно хорошо сложен и один из самых красивых мужчин во всем Лондоне.
Она вздернула подбородок.
– Я не думала, что его внешность имеет какое-то значение.
– В самом деле?
– Я надеялась, что он вам понравится.
– О, я нахожу его просто потрясающим. – Корд не сказал ничего больше, просто взял ее за руку, переплетя ее пальцы со своими, и твердо повел в гостиную.
Усевшись, она почувствовала облегчение. Корд дружелюбно разговаривал с гостями, и она подумала, что когда он хочет, то может быть даже более обаятельным, чем Джулиан. Корд производил впечатление идеального хозяина, беззаботного и веселого, однако она чувствовала на себе его взгляды, бросаемые снова и снова.
Доктор Частейн рассказал, как недавно ему пришлось принимать сиамских близнецов.
– Вы бы их видели. Соединенные головами. Никогда не приходилось видеть ничего подобного. Умерли, не прожив и двух недель. И слава Богу, по правде говоря. – Он начал было рассказывать новый столь же неприятный случай из своей медицинской практики, но тут деликатно вмешался Джулиан.
Бросив взгляд на Тори, он с улыбкой рассказал о казаках, которые оказались цыганами.
– Их выступление было совсем неплохим, – закончил он, – пусть они и смошенничали.
История всех рассмешила, и Тори благодарно улыбнулась рассказчику.
Потом он заговорил об опере, которую они слушали, о "Дон Жуане".
– Исполнение оказалось самым лучшим из того, что мне приходилось слышать. Вы согласны со мной, Виктория?
Она улыбнулась:
– Оно было прекрасным. Я ведь не была в опере с тех пор, как родители привозили нас с Клер в Лондон много лет назад. Все оказалось еще восхитительнее, чем тогда.
– Это было замечательно, – вставила Клер. – Жаль, что вас не было с нами, милорд, – обратилась она к Корду. – Вы получили бы большое удовольствие.
Глаза Корда жгли Тори.
– Уверен, что так оно и было бы.
Чета Частейн, также посетившая оперу, согласилась с высокой оценкой. Грейс не была в опере. Она никогда не была близка со своим отцом, а за последние несколько лет они еще больше отдалились друг от друга. Это печалило Грейс, но она ничего не могла с этим поделать.
Оживленные разговоры продолжались и за ужином. Корд кивал и улыбался, но становился все более молчаливым. Мужчины остались в столовой со своими бренди и сигарами, а дамы перешли в гостиную.
Позже мужчины присоединились к дамам, все, казалось, были расположены друг к другу, однако Корд был как-то уж слишком спокоен, а ко времени, когда их покинул последний гость, стал мрачнее тучи. Он последовал за Тори наверх, в ее спальню, закрыл за собой дверь и прислонился к ней, сложив на груди руки.
– Так вам понравилась опера, не правда ли?
Ей не понравился его тон.
– Да, очень понравилась. Помнится, это вы предложили мне поехать. Вы были, как всегда, заняты, иначе вы могли бы поехать со мной.
– У меня были дела, которыми необходимо было срочно заняться. В отличие от вашего друга Джулиана у меня много обязанностей.
– Джулиан знает, как получать удовольствие от жизни. В этом нет ничего плохого.
Он отошел от двери.
– Я не желаю, чтобы вы впредь выезжали с ним.
– О чем вы говорите? Я никогда не выезжала с ним. Он любезно соглашался быть четвертым в нашей компании из трех человек, за что я ему благодарна.
– Вы слышали, что я сказал. Я не хочу, чтобы он сопровождал вас куда бы то ни было.