Корд с волнением смотрел на человека на веслах, который изо всех сил греб к шхуне. Как только лодка пришвартовалась к судну, он перебросил через борт тяжелый веревочный трап и воззвал к Богу, надеясь вот-вот увидеть лицо Итана.
Разочарование охватило его, когда он разглядел оставшегося в лодке матроса – того, что был на веслах, – а второй, незнакомый, по веревке взобрался на палубу.
– Макс Брадли, – представился он. Гигант с суровым обветренным лицом и грубыми, ободранными пальцами. Густые темные волосы падали на воротник его темно-синего шерстяного плаща. – Боюсь, у меня плохие новости.
– Он… Неужели мертв?
– Я так не думаю. Похоже на то, что его перевели в другое место.
– Когда?
– Пару дней назад.
Свинцовая тяжесть легла на грудь. Они упустили шанс. Итан остается в тюрьме. Корд проглотил комок в горле, пытаясь справиться с отчаянием.
– Мы понимали, что все выглядит как-то слишком просто, – сказал Рейф. – Что ж, нам предстоит еще один поход.
Еще один поход. Корд вскинул голову. Слова Шеффилда давали надежду. Возвращали к жизни.
– Да… хорошо. Мы еще вернемся. Куда они его упрятали?
– Точно не знаю, – сказал Брадли, – но обязательно выясню. Милорд, еще не все потеряно. Капитан Шарп один из лучших наших людей. Мы почти так же сильно, как вы, хотим, чтобы он вернулся живой и невредимый.
Ну, совсем не так сильно, думал Корд, чувствуя, как напряжение последних нескольких дней покидает его, переходя в усталость.
Брадли бросил взгляд в открытое море.
– Вам надо уходить, пока темно. Как только я установлю местонахождение капитана Шарпа, я тем же способом извещу Пендлтона.
– Мы будем наготове, – сказал Корд. – Удачи.
– Спасибо. – Брадли перелез через борт, спустился по веревочному трапу с ловкостью, которая выдала в нем человека, не чуждого морю, и уселся в шлюпке.
Корд смотрел, как шлюпка постепенно уменьшалась в размерах, приближаясь к берегу, пока темнота не поглотила ее. Вокруг него, поднимая паруса, забегали матросы. Заскрипела якорная цепь, наматываемая на подъемный ворот, и через несколько минут шхуна сдвинулась с места, направляясь в открытое море. Корд пошел к своей каюте.
– Милорд? – Голос Виктории с трудом дошел до его сознания. Он забыл, что она здесь.
– Простите меня. Не знаю, о чем я думал.
– Вы думали о своем кузене, – мягко сказала она.
Взгляд Корда снова обратился к берегу, но шлюпки уже не было видно.
– Если бы мы оказались здесь несколькими днями раньше.
– Вы вызволите его в следующий раз.
Он кивнул:
– В следующий раз… да. Я все думаю: где-то он сейчас?
– Где бы он ни был, я молюсь, чтобы он остался невредим.
Корд вздохнул, отчаянно присоединяясь к ее молитве.
– Идемте. Я провожу вас до каюты. – Он положил руку ей на талию, в действительности не желая, чтобы она уходила. Виктория не сдвинулась с места, стояла и смотрела на него. Ее глаза обшаривали его лицо, и он гадал, прочитала ли она на нем всю меру его усталости и разочарования.
– Я тут подумала, что если… Я подумала, что сегодня ночью могла бы составить вам компанию.
Последовало долгое молчание. Много ударов сердца. Корд смотрел на нее, не веря тому, что услышал.
– Вы понимаете, что говорите… что неизбежно произойдет, если вы придете в мою каюту?
– Я знаю, что я говорю. – Она приложила ладонь к его щеке. – Я прошу вас, чтобы вы любили меня.
Его ноги словно приросли к палубе. Он чувствовал себя зеленым юнцом, которому впервые предстоит любовное свидание.
– Виктория… вы уверены? Вы уверены, что хотите этого?
– Я пыталась убедить себя в обратном, но это неправда. Я хочу вашей любви, милорд. Я совершенно уверена.
Тогда он придвинулся к ней ближе, так близко, чтобы ощущать ее, и взял ее лицо в свои ладони.
– Я позабочусь о вас. О вас обеих.