– Да она и на форму-то не похожа, эта одежда, – проворчал Хальцион. – Так, простыня с дыркой.
– Не обращай внимания, как она выглядит, – посоветовал Таппер. – Когда на тебя выльется масло, будешь радоваться, что после дежурства снимешь эту простыню и повесишь на крюк, и не придется ее стирать.
Корабельные маги сняли рубашки и набросили на себя передники. Блисс почувствовал, что кожу в тех местах, где она соприкасается с промасленной тканью, слегка пощипывает.
– У вас тоже от этого масла кожу щиплет? – спросил он напарников.
– Да плюнь ты и не бери в голову, – искренне проговорил матрос. – Ну щиплет, ну и что с того? Такое бывает от таннинового масла. Сколько народу им обляпалось с головы до ног, и ни с кем еще ничего не приключилось.
В самой темной части нижней палубы, в самом носу корабля, Таппер поднял руку и зажег магический огонек, осветивший бочки с маслом и что-то вроде сбруи, применявшейся, чтобы вытаскивать бочонки из хранилища.
– Я тоже хочу выучить это заклинание, – сказал Хальцион.
– Меня научил ему Джантсон еще в прошлом году, – ответил Таппер. – Ты будешь у него заниматься в этом рейсе, вот и научишься.
У Кондорда был озабоченный вид.
– Не знаю, почему лейтенант послал только вас двоих. Обычно на дежурство сюда отправляют четырех корабельных магов.
– Это же Хэкл, – сказали оба мага хором и глупо заулыбались.
– Здесь воняет еще хуже, – заметил Таппер. – Кондорд, ты не знаешь, из чего делают масло? Я уже задавал этот вопрос, но никто мне так толком и не ответил.
– Смесь рыбьего масла и таннинового корня. Ловят китов и вытапливают из них жир, получают масло. Я ходил на китобойном судне целый сезон, до того как вербовщики подарили мне такое удовольствие, как служба на «Сангине», – ответил Кондорд с улыбкой. – Вот в это рыбье масло и добавляют магический танниновый корень, масло становится густым и не стекает с боков дракона. Сегодня команда весь день смазывала дракону шкуру со всех сторон. Утром они закончили с кормой. Старина мурлыкал как котенок. Дракону нравится, когда его умащивают.
Матрос широко улыбнулся, и стало видно, что у него не хватает передних зубов.
Они обвязали веревками большой бочонок и прикрепили к нему две длинные жерди, чтобы нести на плечах. Блисс – как самый высокий из троих, встал впереди бочонка и положил себе на плечи обе жерди, а двое остальных, ростом пониже, встали позади и каждый взял одну из жердей. Так они понесут один тяжелый бочонок, при этом два корабельных мага смогут применить воздушные заклинания, и еще один бочонок поплывет по воздуху впереди, не требуя от них физических усилий.
– Мне стало щипать кожу еще сильнее, – заметил Блисс.
– Может, у тебя растет шерсть, оттого что Хэкл превратил нас во вьючных ослов? – пробурчал Хэйвен, поднимаясь по ступеням вслед за Блиссом. Он говорил сквозь зубы, потому что с трудом тащил груз.
Долю секунды Блисс наивно размышлял, может ли Хэкл превратить их в ослов, и только потом до него дошло, что Хэйвен пытается шутить. «Кроме того, Хэкл вообще не маг», – подумал Хальцион.
– Если щиплет кожу, это добрый знак, корабельный маг. Я слышал, только те, кто способен говорить с драконом, могут чувствовать магию, заключенную в танниновом масле. Вы уже пробовали говорить с «Сангином»? – спросил Кондорд.
– Я вообще не знал, что с драконом можно говорить, – откликнулся Блисс. – Я еще не привык к тому, что со мной разговаривают снасти. И не знаю, понравится мне или нет, если меня станут окликать драконы.
Бочонок, который плыл по воздуху впереди них, начал стукаться о каждую ступеньку, поскольку маг несколько отвлекся. Блисс сосредоточился на бочонке, пытаясь распространить заклинание вперед и вверх.