Круплау полагала, что намного приятнее развлекаться с пленниками в сырой темной пещере, находящейся вне пределов этой реальности, чем напрягаться и бегать за ними по огромному городу, полному разного рода сюрпризов и неожиданностей.
В голове огромной твари уже окончательно оформилось решение «брать» беглецов, но в этот момент произошло чрезвычайно неприятное событие, спутавшее карты безжалостного монстра.
Сарлон – столица объединившихся измерений. И пускай это чисто номинальный титул, полученный исключительно в силу удачного месторасположения города, пронизанного энергетическими потоками различной силы и направленности, да и сами измерения входили в альянс только на бумаге, – однако, как бы там ни было, огромный город являлся местом паломничества всевозможных существ из всевозможных миров. И нет ничего удивительного, что здесь попадались не только торговцы, ремесленники и простые обыватели, но и маги.
Один из таких магов был застигнут врасплох клейким снарядом Круплау. Это был достаточно могущественный колдун, и ему не понадобилось слишком много времени, чтобы понять – освободиться из плена не удастся. Чудовище явно принадлежало к измерениям, лежащим за гранью Хаоса, и обладало совершенно специфическими умениями, на которые не распространялось действие обычной магии. Но какими бы умениями ни обладала мерзкая тварь, ее чары должны исчезнуть с ее смертью. Данное правило распространяется на все без исключения миры. Поэтому достаточно просто уничтожить чудовище и продолжить веселиться как ни в чем не бывало.
Огромный прозрачный живот, переполненный отвратительной клейкой массой, находился как раз над головой мага, когда, сотворив мощное заклинание, колдун швырнул его вверх. Не было ни огненного шара, ни яркой вспышки молнии, ни прочих дешевых эффектов, рассчитанных в основном на непритязательную публику. Все было гораздо проще, но в то же время действеннее.
Удар сжатым воздухом был настолько мощным, что пробил огромную дыру в брюхе чудовища. В звездное небо выплеснулся фонтан белой жидкости. Чем-то это было похоже на струю воды, выбрасываемую в воздух китами, только намного больше…
В очередной раз подняв голову, чтобы посмотреть на охотницу, смышленая дворняга увидела, что в брюхе мерзкой твари образовалась дыра огромных размеров, сквозь которую было отчетливо видно звездное небо.
«Это наш шанс!» – радостно встрепенулась собачка, уже потерявшая всякую надежду.
А затем окрестности огласил дикий вой: в нем смешались неукротимая ярость взбешенного хищника, у которого вырвали из лап законную жертву, и отчаяние смертельно раненного зверя, так и не смирившегося с неизбежным.
– Идиот, – презрительно бросил на ходу старичок, пробегая мимо завязшего в клейком растворе волшебника. – Нужно было выжечь ей глаза!
Магу нанесли серьезное оскорбление, назвав идиотом. В другое время и в другой ситуации он наверняка бы жестоко отомстил наглецу. Но что взять с насмерть перепуганного старикашки-деревенщины, потерявшего разум от страха?
Правильно – ничего. Губы мага сложились в презрительную усмешку, а глаза продолжали наблюдать за смертельно раненной тварью.
Вот передние лапы оторвались от паутины, а голова неестественно провисла вниз. Какое-то мгновение казалось, что чудовище сможет удержаться, но мощная судорога сотрясла тело – и оторвались средние лапы. Огромная туша начала стремительно падать вниз, разбрызгивая в стороны отвратительную клейкую жидкость из пробитого насквозь брюха. Казалось, уже ничто не способно предотвратить окончательное падение, но, как ни странно, Круплау нашла в себе силы удержаться на паутине парой десятков задних конечностей. Каким образом столь ничтожное количество лап смогло выдержать такую внушительную массу, оставалось загадкой. Впрочем, для главных действующих лиц драмы этот вопрос не имел решающего значения.