Лишние листья и даже целые ненужные ветви автоматически отторгались, падали на землю и быстро превращались в перегной, поддерживающий и даже увеличивающий плодородие лавовой почвы Ферменты, выделяемые корнями, не позволяли расти сорнякам Каждое растение цвело, но все прекрасные цветы оставались пустоцветами до тех пор, пока растение не достигало предусмотренного срока своего естественного жизненного цикла; лишь тогда оно создавало плод, благодаря которому порождало для себя замену, выраставшую точно на том же месте и через некоторое время обретавшую точно такие же величину и вид, как и родительское растение. Таким образом сад на протяжении многих веков оставался в том же состоянии, в каком возник.
Всякий раз, узнавая о том, что где-то в мире обнаружено красивое дерево или куст, лорд Хэвилбоув приказывал доставить ему несколько экземпляров с корнями и почвой, в которой растение обитало, и передавал генетикам Замка, чтобы те переделали находку для его саморегулирующегося сада. Туда также целыми караванами везли яркие декоративные минералы, такие как желтовато-зеленый камень, известный как крисоколла, синий, который часто называли лазуритовым сердцем, красную киноварь, золотую круску и множество иных пород. Каждый из них использовался как покрытие для земли, и поэтому различные уровни сада заметно различались по цвету; Хэвилбоув обладал глазом художника и смог добиться того, чтобы человек, стоявший на горном пике, возвышавшемся посреди Бибирунского плато, рассматривая сад, видел, как большое бледное темно-красное пятно сменяется ярко-желтым, вдаль уходили алые, синие, зеленые, голубые пятна и полосы и участки множества других цветов и оттенков, и на каждом из них помещались растения, удачно подходившие к цвету земли.
Преемник Хэвилбоува лорд Канаба также проявлял большую заботу о саде, лорд Сиррут, пришедший ему на смену, тоже следил за садом, сохранил штат его работников и даже увеличил количество денег, выделявшихся на его содержание Затем на престол взошел корональ лорд Трайм, который хотя и был больше всего озабочен честолюбивыми планами собственного строительства в Замке, но тем не менее проникся горячей любовью к саду Хэвилбоува после первого же его посещения Он проследил за тем, чтобы сад получил достаточно средств, которые позволят ему достичь высшей степени совершенства Таким образом, для того, чтобы довести огромный сад до идеального состояния, потребовалось чуть больше столетия, зато после этого он навсегда остался одним из сокровищ Горы, чудом света, по которому любой из обитателей Маджипура, хоть раз увидевший удивительный сад, был обречен тосковать до конца своих дней.
Дьюмафис Моул родился в Дундилмире, городе, расположенном немного ниже сада по склону горы, и с детства посещал его при каждой возможности Он никогда не сомневался, что служба в саду была предназначена ему судьбой, так что сейчас, достигнув шестидесяти лет, он имел за плечами более сорока лет самозабвенного ухода за садом.