Реджина же доверительно взяла Люсинду под руку.
— Вы, видимо, часто здесь бываете? — поинтересовалась она.
— Очень, — небрежно ответила девушка. — В отличие от вас моя голова не забита серьезными делами, так что мне не составляет труда расслабиться.
— Я не хотела вас обижать, — искренне сказала Реджина, и Люсинда покраснела.
— Нет, конечно, просто…
— Томас постоянно напоминает вам о вашем положении в обществе? Он говорил, ваш отец очень богат.
— А что еще он поведал вам? — Синди представила, как они детально обсуждают ее жизнь, и внутренне содрогнулась.
— Томас — сложный человек, — заметила Реджина, — но, думаю, со временем вы к нему привыкнете. Если выдержите, конечно. Хотя сейчас он, наверное, испытывает некоторый шок, — добавила задумчиво мисс Таббс. — Из — за того, что вы общаетесь с такими, как Брюс.
— Между прочим, — загорячилась Люсинда, — Брюс…
— …Мужчина, подобных которому я никогда не встречала, — расхохоталась Реджина, заканчивая фразу, и девушка поняла, что испытывает к ней по-настоящему теплое чувство.
Нелсон увел мисс Таббс танцевать. Синди неохотно вернулась к столу, за которым сидел Томас. Она видела, какое впечатление он производит на женщин, но сам Райс или не замечал этого, или просто не обращал внимания.
— Теперь я понимаю, почему отца беспокоит ваш образ жизни, — заметил он.
В оглушительном шуме его низкий голос прозвучал волнующе интимно. Девушка подняла на него глаза, в груди у нее что-то тревожно замерло, но она, подавляя смущение, сухо ответила:
— Я никогда не собиралась вести его постоянно.
— Значит, последние несколько месяцев вас просто втягивали в разгульные компании против вашей воли? — насмешливо спросил Райс.
— Как вы можете судить? Вы же меня совсем не знаете.
— Полагаю, достаточно. — Томас со снисходительной усмешкой оглядел зал, и девушка почувствовала, что закипает от возмущения.
— А вашей невесте здесь, кажется, нравится, — заметила она резко.
— Новое всегда привлекает. На короткое время.
— Похоже, вам ни разу не приходилось веселиться?
— Вы действительно так думаете? — Райс перевел взгляд на Люсинду, и зал медленно закружился вокруг нее.
— А разве не так?
— Перед тем, как начать работать, я проводил время не только за книгами, — ответил босс.
— Ив какой-то момент решили, что вам не нужно расслабляться? — Девушка обхватила бокал ладонями, но пить не стала — у нее уже шумело в голове.
— Нет. Просто понял, что проводить время в подобных клубах глупо.
— Что, очередной камешек в мой огород? Томас пожал плечами.
— Понимайте, как хотите, — безразлично ответил он.
Люсинде стало обидно. Заметив, как он посмотрел на часы, она вдруг заявила:
— Не беспокойтесь, на работу не опоздаю. — И сделала большой глоток, чего раньше ни за что бы себе не позволила.
— Конечно, — проговорил Райс, — хотя бы потому, чтобы доказать, как можно жечь свечу с двух концов…
— Я не собираюсь ничего вам доказывать, — солгала Синди, не глядя на него.
— Ну, в таком случае, возможно, себе самой.
Глава третья
— Я ухожу, — заявила Люсинда.
Отец смотрел на дочь с ужасом, и она поняла, что причина заключается не в неожиданной новости, а в интонации, с которой она ее преподнесла.
Люсинда знала, что говорит грубо, резко, но от возмущения не могла остановиться. Почему отец так поступил?
— Я нашла квартиру, — продолжала она. — Маленькую, но меня вполне устраивает. Я перееду в конце недели.
— Что случилось?
— Что случилось? — переспросила Синди. Она подошла к окну, затем повернулась к отцу, уперев руки в боки. — Папа, как ты мог?
Два месяца, думала она, задыхаясь от ярости, два месяца работы у Томаса Райса, и — вот, пожалуйста.