Солнечный луч скользнул по лицу подсудимого, Рокэ глубоко вздохнул, приоткрыл глаза и снова закрыл. Эпи-нэ охотно бы последовал его примеру, но проявлять неуважение к Высокому Суду может первый маршал Тали-га, но не Талигойи.
- … подводя итог, обвинение полагает доказанной вину герцога Алва в намеренном, неоднократном публичном ос корблении дома Раканов и его величества лично, множест венных убийствах талигойских подданных, в том числе офи церов и солдат, исполнявших свой долг, подстрекательстве к убийствам, неповиновении короне и иных преступлениях, а также в злоупотреблении властью, присвоении чужого имущества и преступном бездействии.
Фанч-Джаррик иссяк, и стало чудовищно тихо, только танцующее на витражах солнце, смеясь, забрасывало почуявших кровь людей разноцветными лепестками: синими, красными, лиловыми, желтыми.
- Высокий Суд выслушал обвинение, - слова гуэция были круглыми и тяжелыми, как булыжники, - Высо кий Суд готов выслушать обвиняемого.
2
- Высокий Суд готов выслушать обвиняемого. - Жез лы судебных приставов согласно ударили об пол, и все смолкло. Не будь утреннего сговора с Никола, Робер бы не выдержал этой тишины. Даже теперь она казалась жут кой, словно сквозь переполненный зал прошел кто-то невидимый и безжалостный. Первым не выдержал Кортней.
- Герцог Алва, - голос гуэция сорвался на крик, - вы будете говорить?
- Простите, - Ворон очень медленно открыл глаза, - задумался… Вы не находите, что сегодня отменная погода?
- Герцог Алва, - половина лица супрема была лиловой, половина - золотистой, - вы находитесь перед судом, и вам предоставлено последнее слово. Разговоры о погоде неуместны.
- Да, действительно, - согласился Ворон, - в погоде меня, кажется, не обвиняли. Господин Джаррик, вас не затруднит передать мне ваши записки, а то я боюсь что-то пропустить…
- Это против правил, - отрезал обвинитель. - Впрочем, если на то будет воля Высокого Суда, я готов предоставить обвиняемому копию.
Кортней глянул на Алву. Тот пожал плечами и прикрыл ладонями глаза. Встать нужным он не счел, и ему никто не напомнил.
- Предоставьте. - Гуэций кивнул прокурору и торопливо ткнулся в бумаги. Он не знал, что в Шляпном переулке смотрит свой последний зимний сон старый клен.
- Обвинение исполнит волю Высокого Суда. - Фанч-Джаррик с недовольной миной протянул судебному приставу желтоватый лист. Пристав торопливо, словно боясь обжечься, сунул акт Ворону.
- Благодарю… - Кэналлиец рассеянно принял бумагу. - Так… государственная измена… Это не ко мне, а к господину в перевязи и десятку мерзавцев, которых я прикончил… если не ошибаюсь, в восьмой день Осенних Волн уже прошлого года. Теперь предъявить обвинения покойным могут разве что закатные кошки, предоставим это им… Дальше у вас… Ага… множественные убийства. Тут, как говорится, на войне как на войне… Врагов моего короля и моего королевства я убивал и убивать буду, иначе какой же я Первый маршал Талига.
Властью я не злоупотреблял. Я ее употреблял по назначению. Уничтожал врагов Талига и тех, кто по глупости или трусости играл им на руку, а вот бездействие… Чего не было, того не было. Это покойный Карлион бездействовал, в связи с чем мне и пришлось злоупотребить пистолетом по причине отсутствия власти.
Неповиновение короне? Смотря какой. Приказы моего короля я исполнял неукоснительно, что до корон дриксенской и гайифской, то увы… Их приказы исполняли те, кого я убивал по долгу службы и велению сердца.
Оскорбление величества и дома Раканов… Налицо явная путаница. В доме Раканов, как и везде, попадались всякие. Кто-то являлся оскорблением для своего рода, кто-то - наоборот.