25
Пещера потерянного моря, Гвинвуд
Логово Элинсинос осталось точно таким же, каким Рапсодия его запомнила.
Нынешнее путешествие, проделанное вместе с Эши, получилось совсем не таким трудным, как предыдущее. Тогда они не верили друг другу и вся земля была полна скрытым злом, пропитана ядом невидимого ф'дора, в результате даже союзники смотрели друг на друга с подозрением. Теперь, когда они ехали в пещеру, спрятанную меж камней на склоне холма возле маленького лесного озера, во власти любви и радостного ожидания рождения ребенка, король и королева намерьенов с теплотой вспоминали о своем первом путешествии, навсегда похоронив недоверие и язвительность.
Озеро у подножия холма замерзло, и на его покрытой льдом поверхности, как в зеркале, отражались стоящие вдоль берега деревья.
Из глубин пещеры послышался голос, в котором одновременно сливались сопрано, тенор и бас:
— Привет, Прелестница. Ты привела с собой мужа и ребенка. Как мило.
Рапсодия рассмеялась:
— Привет, Элинсинос, мы можем войти?
— Да, конечно, заходите.
Эши и Рапсодия по узенькой тропе спустились в драконье логово.
Огромная драконица, мать и хозяйка этого континента, поджидала их в просторной пещере, полной сверкающих монет, шкатулок с драгоценностями и прочих реликвий, добытых у жадного моря, — трезубцев и носовых украшений с погибших кораблей, румпелей и штурвалов, превращенных в люстры, мерцающие тысячами огоньков. Как всегда, Рапсодия постаралась не поддаться гипнотическому очарованию радужного сияния ее глаз, в которых то сжимались, то вновь расширялись удивительные зрачки с вертикальным разрезом, доставшиеся по наследству всем ее потомкам, не исключая и Эши. И в этих чудесных глазах плясали искорки веселья.
Гигантский зверь приподнялся из соленой воды озера, заполнявшей дно пещеры, и стала видна сверкающая чешуя змеиного тела, подвижного, точно ветер. Элинсинос уже давно рассталась с физическим телом и существовала в форме стихии — такой же выбор сделал ее внук Ллаурон, отец Эши.
— Ты пришла меня навестить, Прелестница? — спросила драконица, поудобнее устраиваясь на полу пещеры.
— Да, — кивнула Рапсодия. — И я надеюсь, ты расскажешь мне, как правильно выносить дитя дракона и есть ли способ облегчить беременность.
— А как ты себя чувствуешь сейчас? — поинтересовалась Элинсинос.
Рапсодия задумалась. Тошнота исчезла в тот самый момент, как она вошла в логово драконицы, ее успокоил ритмичный шум волн маленького соленого моря. И хотя сумерки, царившие в пещере, и замкнутое пространство напомнили Рапсодии путешествие по Корню, неугасимая любовь, разлитая в самом воздухе этого места, изгоняла страх, который она обычно ощущала под землей. Морские сокровища, собранные здесь, были знаком вечной любви к погибшему сереннскому моряку Меритину-Страннику, он первым ступил на землю, принадлежавшую Элинсинос, И, взяв ее в жены, непреднамеренно основал династию, которой будет суждено создать, уничтожить и вновь воссоздать новое государство на ее континенте.
— Лучше, — удивленно проговорила Рапсодия. — Мне стало заметно лучше.
Элинсинос смотрела на нее со смесью любви и тревоги.
— Ты сможешь некоторое время присмотреть за моей женой, прабабушка? — обратился к драконице Эши, помогая Рапсодии улечься в гамак, который висел возле каменной стены на забитых в нее трезубцах.
— Конечно, — пропел ветер, который Элинсинос использовала в качестве голоса. — Вы уже выбрали имя для своего ребенка?
Будущие родители переглянулись.
— Мы говорили на эту тему, но решили, что сначала должны на него посмотреть, — ответила Рапсодия.
— Прекрасно, — усмехнулась Элинсинос. — Особенно если учесть, что ребенку дракона необходимо имя, чтобы он родился на свет и обрел определенную форму.