Через два дня после окончания зимнего карнавала, когда все гости отбыли домой, а Хагфорт привели в порядок, Анборну и Гвидиону Наварну подали парадную герцогскую карету и они приготовились отправиться в путь.
Все утро Рапсодия, изо всех сил стараясь не разрыдаться, помогала Эши проверить вещи, собранные Гвидионом, после чего спустилась к завтраку, чтобы составить компанию молодому герцогу и Мелисанде, которая не могла сдержать слез, катившихся по ее фарфоровым щекам в блюдце со взбитыми сливками.
— Мне кажется, я теперь понимаю, что ты испытывал, когда твои самые дорогие и любимые люди оставляли тебя дома и отправлялись по каким-то важным делам, обещая, что вернутся назад, — призналась она своему приемному внуку, после того как Мелисанда вышла из-за стола. — Тебе ужасно хотелось верить, что они говорят правду, но дурные предчувствия мешали. Вдобавок ты не мог сказать вслух о своих тревогах, поскольку боялся, что твои сомнения, прозвучав вслух, принесут несчастье. И ты храбро улыбался, просил своих близких поскорее возвращаться домой, с тоской ожидая момента, когда они скроются из виду.
— Так и было, — сочувственно ответил Гвидион. — Мне очень жаль, что я заставляю тебя переживать то же самое.
— Не нужно меня жалеть, — покачала головой королева намерьенов. — Сделай то, что должен, и благополучно возвращайся домой. Я знаю, что Анборн сбережет тебя, пусть ценой собственной жизни.
— А я изо всех сил буду защищать его жизнь.
Рапсодия с трудом подавила улыбку.
— Я уверена, что так и будет.
Их разговор прервал звук открывающейся двери. Молодой герцог подошел к Рапсодии, и в этот момент створки распахнулись и появились носилки с лорд-маршалом, которой бросал яростные взгляды на своего спутника.
— Нет, я не пытался опробовать ваше дьявольское устройство, будь оно проклято! — гневно воскликнул Анборн, отвечая на вопрос Джел'си, прозвучавший еще до того, как они появились на пороге комнаты. — И снова повторяю, я не собираюсь этого делать, если только проклятая штука не научится точить оружие или варить пиво. Мне не нужна ни жалость моего брата, ни его щедрость. Можешь передать ему, что я скорее отдам устройство в бордель, чтобы шлюхи развлекали с его помощью посетителей — быть может, кому-то оно и покажется забавным.
Джел'си просмотрел свои карточки с записями, а затем вытащил нужную.
— Хмм, бордель, бордель, бордель. Ага! Вот она. «Значит, от моего изобретения будет хоть какая-то польза».
— Ты готов? — резко спросил Анборн у Гвидиона Наварна, бросив свирепый взгляд на морского мага.
— Подождите немного, лорд-маршал, — попросил юноша, наклоняясь, чтобы поцеловать Рапсодию в щеку. — Я должен попрощаться с Джеральдом Оуэном и Мелли, после чего мы можем выезжать.
— Хорошо, только не тяни, — нахмурился Анборн, а Гвидион кивнул и вышел.
Лорд-маршал обратился к носильщикам:
— Отойдите в дальний конец комнаты, я хочу поговорить с королевой намерьенов наедине. — Приказ был выполнен молниеносно. — А ты, Джел'си, передай моему братцу, что когда он в следующий раз захочет что-нибудь для меня сделать, пусть позаботится о том, чтобы оно не раздавило его, если он надумает явиться с визитом.
— Я обязательно передам ему ваши слова, — сухо ответил морской маг.
— Хорошо. А теперь уходи.
Рапсодия и сереннский посол понимающе переглянулись, после чего Джел'си слегка поклонился и вышел из комнаты.
— Знаешь, мне очень жаль, что ты стал солдатом. — В голосе Рапсодии горечь смешалась со смехом. — Из тебя вышел бы превосходный дипломат.
— Да, самые лучшие дипломаты всегда прямо говорят о своих намерениях. Сомневаюсь, что кто-нибудь всерьез упрекнет меня в нерешительности или привычке носить фигу в кармане.
— Вот тут я с тобой полностью согласна.
Лазурные глаза Анборна сверкнули.