Лейси с Ариадной прыснули, и Джерри не без уважения посмотрел на нее.
Время тянулось. Жеребец стерег, не шевелясь, если не считать редких взмахов ослепительно белого хвоста. Кобылы начали пастись, не забывая, однако, про пленников, малейшее движение которых заставляло их угрожающе опускать рога. Они тоже ждали, но чего? Или кого? Потом жеребец неожиданно заржал — словно фанфары запели, — и из глубины леса донесся далекий отклик.
— Гости на подходе, — сказала Ариадна.
Стуча маленькими копытцами, снизу к ним приближались галопом еще два единорога. Они обогнули дерево и, фыркая, остановились у дороги.
Шетландские по… единороги? Они тоже были белые, с короткими, хотя острыми, как игла, рогами, но ростом не превышали жеребенка. И все же возраст был ни при чем — ведь неподалеку стоял жеребенок, и они могли сравнить. Значит, это другая порода, карликовые единороги. Очень редкая порода.
— Малогабаритная модель? — пробормотал кто-то, но Джерри уже знал ответ: не малогабаритная, но детская.
Он подождал, не заметит ли этого еще кто-нибудь, но поскольку все молчали, заговорил:
— Ариадна, Грэм? Среди нас есть двое девственников.
— Нет! — одновременно вскинулись оба. Но Гиллис внимательно посмотрел на вновь прибывших единорогов — те, в свою очередь, покосились на него с безопасного расстояния, потом перевели взгляд на Джерри.
— Скажите, о чем вы думаете, — буркнул Гиллис.
— Мне кажется, это спасатели, — ответил Джерри. — Это может быть и ловушка, но у единорогов хорошая репутация. И мне кажется, нам стоит попробовать.
— Нет! — повторила Ариадна.
Джерри подождал, но остальные молчали.
— Совершенно очевидно, что дети не могут попасть в Меру, — произнес он наконец. — Я не знаю почему, но, должно быть, таков закон — даже у магии существуют свои законы. Возможно, это способ вытащить их отсюда, а потом — тоже возможно — будет и попытка вытащить отсюда нас. Черт, я бы попробовал.
Упрямое молчание. Он сделал еще одну попытку.
— Возможно, нам предстоит долго идти, и это транспорт для нас? Этот жеребец, конечно, вряд ли позволит кому-то оседлать себя даже за весь овес Техаса, но здесь пять кобыл и пятеро нас, взрослых… и двое маленьких.
— Маленький пони для меня! — воскликнул Алан и потянулся вперед. Мейзи схватила его, и он заревел, брыкаясь.
— Прекрати! — рявкнул Гиллис и забрал его у Мейзи. Алан заревел еще громче. — Заткнись! — рычал его отец. — Уау! Ублюдок маленький!
Он размахивал в воздухе окровавленным пальцем; укусивший его Алан вывернулся у него из рук и помчался к единорогам.
Ариадна с Мейзи бросились за ним, и жеребец тут же тревожно заржал, опустил рог и угрожающе шагнул вперед.
— Ариадна! — завопил Джерри, вскакивая на ноги, и белая махина качнулась в его сторону. — Вернись! Жеребец!
Мейзи с Ариадной замерли, оглянулись на очевидную угрозу, потом на Алана и нехотя вернулись к дереву. Жеребец остановился и сердито потряс гривой.
Алан подбежал к миниатюрным единорогам и обхватил руками шею меньшего из них. Второй обнюхал его, и он зашелся радостным смехом, похлопывая маленького по ребрам в знак симпатии. Единорог терпеливо сносил все это, прядая ушами. Алан попробовал залезть ему на спину и не смог. Жеребец снова заржал, и маленькая лошадка неохотно опустилась на колени — сначала на передние как корова, — и Алан торжествующе уселся верхом.
Единорог осторожно поднялся на ноги и пустился по кругу легкой рысью, а Алан бешено колотил его пятками по бокам и захлебывался радостным смехом.
Взрослые пораженно смотрели на происходящее.
— Да он прирожденный наездник! — гордо объявил Гиллис, продолжавший сосать палец.
Жеребец снова заржал, на этот раз нетерпеливо.
— Теперь Лейси? — спросил Гиллис.