Он всегда обещает им благополучное возвращение во Внешний Мир, а его никогда не уличали во лжи или в неточности.
— Вернут мне? — спросил Гиллис. — Или отошлют обратно вместе с ней?
— Этого я не знаю.
Электрическая лампочка уже еле светилась. На улице было совершенно тихо. И что дальше?
— Мистер Говард, сэр? — Голос принадлежал Карло, и Джерри удивленно уставился на него, пока до него не дошло, что «сэр» вовсе не обязательно означает уважение.
— Мистер Карло, сэр?
— Вы стареете в Мере?
Джерри тряхнул головой, подняв Карло сразу на несколько ступенек выше.
Он мог угадать, что последует за этим, и Гиллис это упустил.
— Так как насчет детей? Они взрослеют или остаются детьми? — У него был мягкий, но настойчивый голос. Джерри не мог разобраться, что именно в нем особенного.
— Не знаю, — признался Джерри. — Киллер, ты у нас старожил — может, ты знаешь?
Он задал вопрос скорее потому, что его беспокоил Киллер, и он не ожидал ответа — тот и так ответил еще вечером.
— Нет, — буркнул Киллер.
— Выходит, в Мере нет детей? — так же невозмутимо спросил Карло; глаза его сияли триумфом.
— Я не видел ни одного, — ответил Джерри.
Он не мог заставить себя посмотреть на Ариадну.
***
Лейси уснула на руках у отца. Должно быть, ему было очень неудобно, но он не предложил уложить ее. Карло и Мейзи ерзали на стульях. Мейзи покраснела и заявила, что ей необходимо в туалет. Джерри отослал ее на горшок в спальню и заставил Ариадну присмотреть за ней.
Киллер утверждал, что он в порядке, но не заговаривал, если только к нему не обращались.
Черт, как тянется эта ночь — они, наверное, на Северном полюсе, или это просто декабрь?
Снаружи не доносилось ни звука. Что там творится? Почему враг не предпринимает новых попыток? Чего — или кого — нет, все-таки чего они ждут? Получили ли там, в Аду донесение: «В наших владениях находится Ахиллес, сын Криона. Он ранен, а его единственный спутник беспомощен».
«Так ступай и разделайся с ним… лорд Астерий!»
Нет, он даже в мыслях не должен произносить это имя.
***
В комнате было жарко и душно, но Джерри больше не мог противиться желанию выпить кофе. Он взял кофейник и подошел к ведру, и никто не скребся и не мяукал за окном, но, когда он возвращался к плите, послышался тихий смешок, почти неслышный для других.
Он кинул в топку еще полено и поставил кофейник на плиту.
Тут Карло выпрямился. Потом Мейзи. Потом и он услышал это, пока вдалеке. Теперь уже все косились на окно, услышав это.
— Что это? — беспокойно спросила Мейзи.
— Скажите мне, что вам кажется! — потребовал он; волосы у него на голове зашевелились от напряжения.
— Полицейские сирены! — бросил Карло, прищурившись.
— Нет… это толпа! — возразил Гиллис, беспокойно ерзая на месте.
— Помните, это обман, — сказал Джерри. — Я, например, слышу гончих.
Далекий звук вернул его в детство, на ферму к деду. Они стоят у изгороди
— дед придерживает его — и смотрят на окутанные туманом холмы Дорсета. И далеко у горизонта перекатывается по холмам охотничья кавалькада: люди в красных куртках, лошади, далекий звук рожка… и белая пена собачьей своры перед ними. Он и сейчас слышал этот многоголосый лай.
Черт бы их подрал, как лихо они роются у него в памяти!
Нет, это не гончие, это что-то крупнее — волкодавы или мастифы… убийцы.
Лай приближался.
— Помните! — крикнул он. — Это обман! Что бы ни случилось, молчите! — Экий у него визгливый голос…
Он схватил жезл — и тут же заметил, как глаза Мейзи последовали за ним… черт, куда он дел этот пистолет?
За кем они гонятся? Кто охотится с этими гончими из преисподней?
Теперь лай слышался совеем близко — здоровенная свора заливалась прямо за оградой, нет, должно быть, уже в свете фонаря… Соблазн выглянуть резал его острым ножом.