Серегил был уже в дорожной одежде, но почему-то не торопил его со сборами.
— Что происходит? — повторил юноша, глядя, как Серегил вытаскивает из гардероба пару меховых сапог. — Где, интересно, ты думаешь найти снег в такую погоду?
— Погоди минутку, ладно? — Серегил принялся проверять, в порядке ли шнуровка. — Мне нужно еще кое-что найти, а потом я тебе объясню — что смогу.
Алек вздохнул и отошел к рабочему столу у окна. Налетел новый порыв ветра, и рамы задребезжали. Задний двор гостиницы поспешно пересекал сын Триис Диомис; завеса ледяного дождя скрывала все, кроме ближайших строений. Позади себя Алек слышал возню Серегила.
Стараясь сдержать нетерпение, Алек натянул штаны и принялся растапливать камин. За ночь угли погасли, пришлось вытряхнуть на растопку горючий камень из горшочка на каминной полке. Языки пламени тут же взвились вверх. Алек смотрел в огонь, собираясь с мыслями.
— Знаешь, если смотреть на твои волосы сзади, ты все еще похож на дикобраза, — заметил Серегил, наконец закончивший сборы. Он взъерошил неровные пряди и уселся в свое любимое кресло у огня.
Алек не позволил себя отвлечь.
— Ты куда-то отправляешься в одиночку, верно?
— Всего на несколько дней.
В голосе Серегила прозвучала настороженность, совсем не понравившаяся Алеку.
— У тебя задание?
— На самом деле я не могу об этом рассказывать. Алек внимательно посмотрел в лицо друга и заметил, что тот выглядит очень бледным.
— Это все из-за прошлой ночи? Но ведь ты сказал…
— Да нет же. Просто я никому ничего не могу сообщить.
— Почему? — требовательно спросил Алек, в котором упрямое любопытство боролось с разочарованием. Серегил виновато развел руками:
— К тебе это не имеет отношения, поверь. И пожалуйста, не выпытывай.
— Это задание Нисандера, да?
Серегил бросил на него ничего не выражающий взгляд.
— Я хочу, чтобы ты дал мне слово: ты не станешь пытаться выследить меня, когда я отправлюсь.
Алек хотел было снова возразить, но потом мрачно кивнул.
— Когда ты вернешься?
— Через несколько дней, надеюсь. Тебе придется заняться теми бумагами для барона Оранте и всем прочим, что будет подворачиваться, если окажется возможным справиться в одиночку. И нужно заняться приготовлениями к Скорбной Ночи, если я не вернусь к тому времени.
— Не вернешься к тому времени? — вспыхнул Алек. — До нее ведь всего неделя, и ты устраиваешь празднество по этому случаю у себя на улице Колеса!
— Не я, а мы устраиваем, — поправил его Серегил. — Да ты не беспокойся. Рансер сделает все необходимые приготовления, да к тому времени здесь будет и Микам с семьей. Тебе просто нужно будет играть роль хозяина. Помнишь госпожу Килит, ту женщину, с которой ты танцевал на прошлом празднике?
— Мы должны с ней вместе присутствовать на церемонии Скорбной Ночи.
— Правильно. Она научит тебя всем тонкостям этикета.
— Но ведь гости будут интересоваться тобой!
— Ну, всем известно, что благородный Серегил еще не вернулся из своего путешествия, предпринятого ради успокоения нервов после ареста. Отвечай всем, кто будет спрашивать, что я задержался в пути. Не унывай, Алек! Очень вероятно, что я прибуду обратно заблаговременно.
— Это твое секретное поручение… Оно опасно?
— Разве мы занимаемся чем-нибудь, в чем вовсе нет опасности? — пожал плечами Серегил. — Говоря по правде, я узнаю, насколько рискованно дело, только когда займусь им вплотную.
— И когда же ты отправляешься?
— Сразу после завтрака. Одевайся, и пойдем поедим на кухне.
Алек ощутил запах свежеиспеченного хлеба, как только они спустились. Суматоха, сопровождающая завтрак постояльцев гостиницы, уже улеглась, мальчишка-поваренок отскабливал кухонную утварь, а Силла купала Аутаса в бадейке.