Глаза его полыхали несусветным злым огнем, а всю фигуру окутывала сеточка острых синевато-белых молний, плащ на плечах развевался безо всякого сквозняка.
Лойнна пораженно вскинула брови.
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день…
По закону меньшей крови
– А вот и я!!!
Линта, до сих пор мирно чистившая гранат в ожидании, пока высохнет тушь на ресницах, спешно подхватила со стола сумочку и скрылась за дверью смежной комнаты. Там стояла большая дубовая бадья, висело зеркало с приделанной к нему полочкой и жил вечно недовольный банник, за что комнату шутливо прозвали "умывальней".
– Привет, Григ! Рано ты сегодня… - донесся голос из-за двери.
Умная девушка. На редкость умная.
Линта отлично понимала, что, что бы там ни говорил из вежливости парень, ему неприятно видеть свою прекрасную половину, покрытую синюшной омолаживающей маской или тыкающей себе в глаз тонкой кисточкой для подводки. Тайны закулисья на авансцену не выносят.
– А, последнюю пару отменили, - небрежно бросил тот, срывая с плеч и зашвыривая в ближайший угол серый плащ дисцития. - Магистра спешно вызвали в город по какому-то смертельно важному вопросу.
– Какому?
– Я не поинтересовался…
В комнате царил возмутительный порядок, за что все та же дверь была удостоена благодарного взгляда. Благодарность снискал не сам порядок, который дисцитий считал сугубо женским бзиком и относился к оному равнодушно, а то, что навелся он как-то незаметно, в отсутствие Грига и без причитаний типа: "Ну, как можно было так все раскидать???!" Вот за это он Линту и ценил.
Ноздри голодного дисцития окончательно раздразнил умопомрачительный запах горячей еды, и он, не сдержавшись, стащил со стола бутерброд с сыром.
– Не хватай что попало!!! - тут же возмутилась Линта, словно все видевшая сквозь дверь. - Сейчас выйду - будем ужинать!
– Ижвини, - с набитым ртом отозвался Григ. - Ждать не могу!!!
– Как ребенок…
Бутерброд кончился неприлично быстро, наглости захапать второй у Грига не хватило, и он, томясь в ожидании, двумя пальцами подхватил со стола какой-то свиток. Бумага оказалась самой обычной: плотной и чуть шероховатой, на какой писались ежедневно разносившиеся по комнатам дисцитиев новостные свитки.
– Григ!!! - свиток от неожиданности выскользнул из пальцев и, ехидно прошелестев по полу, тут же закатился под диван.
– Что? - с легким неодобрением в голосе отозвался он, неохотно опускаясь на колени и вытаскивая обмотанный паутиной свиток. - Вот черт…
– Ты чего?
– Да… Уронил тут кое-что… в пыль.
– Свиток под диван загнал? - звеняще рассмеялась Линта.
– А ты что, через стенку подглядываешь?
– Делать больше нечего! Просто пыль у нас в комнате только под диваном, а кроме свитков ничего и не катается!
Григ недовольно поморщился, поднимаясь на ноги и отряхивая колени.
– Ладно, умница ты моя, ты скоро выйдешь - или мне так и умирать тут голодной смертью?
– Уже вышла!
Дверь умывальни послушно открылась, выпуская наружу черноволосую дисцитию лет девятнадцати-двадцати. Овеяв Грига шлейфом сладковатых духов, Линта запечатлела приветственный поцелуй где-то у него на щеке и деловито прошлась по комнате, быстро и незаметно ликвидируя последствия его вторжения. Повесила плащ в шкаф, сдула пыль со свитка и убрала его в битком набитый подобной макулатурой ящик: надо будет писать годовой отчет-анализ по увеличению среднестатистического количества нападений нежити на селян в темное время суток - пригодятся.
– Как твоя полевка?
Григ пожал плечами:
– Да как всегда. Сама же знаешь, что я терпеть не могу эти практики.