Но зелье того стоило: жар и воспаление оно сбило почти моментально, боль приутихла, так что поутру Лерге удалось даже вырвать полчасика и подремать, уронив голову на руки.
Весь следующий день она не отходила от его кровати, слушая бессвязный бред, успокаивая, пытаясь напевать колыбельные, но смущаясь и замолкая. Еду кобольд носил все с тем же достойным похвалы постоянством, но Лерге было не до неё, так что нубийцу пришлось даже дергать её за рукав и указывать на стынущий обед, жестом предлагая самому напоить больного из ложки, пока дисцития поест.
Зелье сделало свое дело: к вечеру Григ почти успокоился, уснул, но только Лерга облегченно упала на свой матрац, как дисцитий вдруг решил прийти в сознание и добиться от неё в третьем часу ночи связных объяснений по поводу того, где он вообще находится. Обычно от неё в такое время можно было без особых усилий добиться только связной, образной, заковыристой и длительной ругани без повторов, но на этот раз Лерга чудовищным усилием воли напомнила себе, что больных надо жалеть, и сумела-таки выдавить из себя хоть что-то цензурное, вопреки обыкновению…
Григ исподволь ещё раз рассмотрел эту странную девушку в зеленом платье, которая сидела, чуть ссутулившись, на стуле, смотрела невидящими глазами куда-то на стену, сжимала в тонких пальцах давно остывший чай и рассказывала…
Что за черт, а ведь он полагал, что это ему крепко досталось за последнюю неделю! Куда уж там… Эта… несостоявшаяся ведьма, государственная преступница в бегах - и дальше по списку - вызывала уважение пополам с восхищением. Большинство Григовых знакомых уже на первом же этапе этой игры не на жизнь, а на смерть, сели бы и заплакали, ожидая, что придет кто-нибудь добрый и им поможет. Хотя, безусловно, интересно было бы взглянуть на ту, вторую, которую Лерга, выделяя тоном и взглядом эти восемь букв, почтительно называла Ристанией. Тоже наверняка незаурядная личность с массой личных странностей и достоинств.
– Ладно, теперь стало немного понятней, - решительно подвел черту Григ. - По крайней мере, некоторые моменты осветились, остальное будем выяснять по ходу дела.
– Какого ещё дела? - несколько заморожено, ещё не успев включиться в разговор, переспросила Лерга.
– Ну… придумаем, какого, - преувеличенно бодро заверил Григ. - Не век же здесь куковать, правда? Ну, так и чем мы займемся сейчас?
– Сейчас? - дисцития окончательно опомнилась и взяла прежний уверенный, чуть скептичный тон. - Сейчас кое-кто выпьет зелье и будет отсыпаться. А я пока сварю очередную порцию - дело, как ни крути, не минутное.
– Я выспался, - отмахнулся Григ. - Так что можешь больше не мучиться со своим зельем, хотя спасибо за заботу.
Лерга посмотрела на него со святым терпением сестры милосердия.
– Григ, перестань нести чушь.
– Это почему ещё чушь? - возмутился дисцитий. - Мне действительно намного лучше, так что я не вижу смысла лежать тут день и ночь! Если плечо получше перебинтовать, то оно не будет сильно протестовать против хотя бы ходьбы. И если ты очень уж настаиваешь, то выпью я на ночь твое зелье, хотя дальше, полагаю, процесс регенерации пойдет и сам.
– Нет, не пойдет, - печально покачала головой девушка. - Григ, я не могу тебя вылечить. Я могу только сбить жар, остановить воспаление и вкатать анестезию - всё!
– То есть как? - не понял дисцитий.
Лерга только развела руками, словно извиняясь.
– Не знаю. В этой книге, - она кивком указала на перевернутый страницами вниз фолиант на столе. - Написано именно как облегчить последствия раны, но не как её ликвидировать. Я перерыла эту главу от первых рун и до последних - но тщетно.
У дисцития вдруг пересохло во рту.