«Парламент, — как писал однажды один из журналистов — это старая машина, состоящая на одну треть из людей, на одну треть из эльфов и на одну треть из карликов, которая ублажает большую меренгу, обладающую правом вето». Это определение достаточно однобоко, статья так никогда и не была опубликована, но тем не менее здесь скрывается доля правды. Парламентариями являются знатные люди, которые очень красочно описывают свой титул, что относится даже к самой королеве. Большинство из них, похоже, вполне удовлетворены своим положением.
К этому можно добавить только то, что Парламент находился в очень комфортабельном помещении, с рассеянным освещением, с огромными креслами, обитыми красным шелком, с небольшими рабочими столами из дикой вишни и с целой кучей услужливых секретарей, готовых записать вашу любую, даже пустяковую, мысль.
Все политики в основном делились на два лагеря: консерваторов, которые считали, что все идет очень хорошо, и полагали бесполезным что-либо менять, и ультраконсерваторов, не только убежденных, что ничего нельзя менять, но и уверенных, что раньше все было намного лучше. Существовала еще очень небольшая группа опасных прогрессивистов — умеренные, которые мечтали покончить с монархией, аристократической элитой и слишком дорогими буфетами, но эта группа была настолько малочисленна, что большинство старых парламентариев даже не знало о ее существовании. Чтобы ничего не предпринимать, большинство из них тайно принадлежали к Всеведущей Федерации Освобождения Возможной Ирреальности, и в своих выступлениях с трибун давали это понять.
В общем, Парламент был очень приятным местом, если вы любите роскошь и душевный покой, бесконечные дискуссии и праздные выступления с трибун.
Парламентарии, в большинстве, очень серьезно относились к своей роли.
На пристроенной к зданию Парламента башне пробило два часа, пробило величественно, с медным звоном. С бархатным шорохом мантий и париков, триста парламентариев вошло в зал заседаний, держа в руках папки с бумагами. Для того чтобы поудобнее усесться им потребовалось около десяти минут, и после этого сессия открылась.
Объявили плотную повестку дня.
Первым делом следовало обсудить безопасность подступов к арене Квартека: уже неоднократно вспыхивали стычки между болельщиками, особенно при игре с Блечапелем, при этом было разграблено множество витрин. Дело требовало немедленного решения.
Карлик из числа консерваторов поднялся на трибуну и разъяснил свою точку зрения: зачинщики таких столкновений должны быть не только посажены в тюрьму, но в дополнение к этому и приговорены к принудительному труду. Предложение упало на благородную почву: министру индустрии нужны были рабочие руки для строительства нового моста через Монстр Тамсон.
Ах да, тут еще присутствовали также и министры. Один для репрессий, один для сельского хозяйства, один для парков и садов, один для развлечений, один, о котором и говорили, для индустрии и последний для финансов. Министры назначались королевой, они корпели над партией власти и таким образом являлись консерваторами.
Карлик удалился под аплодисменты зала, и его место занял эльф из числа ультра, предложивший не только приговаривать участников беспорядков к принудительному труду, но и подвергать их смертной казни, которую следует проводить на стадионах перед играми Квартека. Это заманчивое предложение было отклонено со ссылкой на какие-то туманные этические нормы.
Тут же на трибуну поднялся один из умеренных и предложил программу, подводящую социальную базу под работы в интересах населения. После тщетных попыток объяснить суть этой программы он вынужден был покинуть зал под улюлюканье мнимого большинства. Ругаясь, умеренный взял свое пальто и направился прямиком к храму в Гаарлеме.