Фрау Эмми, названная по имени одной из самых знаменитых пациенток Фрейда, блаженствовала в неглубокой ванночке. Ли провела пальцем по твердому, шероховатому панцирю Эмми и поймала себя на мысли что завидует природным доспехам черепахи. Но несмотря на кажущуюся защищенность, Эмми обладала роковой уязвимостью. У нее была только одна схема действий. Панцирь, на который она полагалась, был примитивной и негибкой стратегией. Если бы она столкнулась с умным хищником, который знал бы, как ее перевернуть, она стала бы совершенно беспомощной.
Черепаха моргнула и печально посмотрела на Ли, когда она протянула палец, чтобы погладить свою питомицу по голове. Голова моментально исчезла. Умница, подумала Ли.
Интерком издал несколько отрывистых звуков, что означало – Нэнси Мэхони, помощница Ли, испытывала неуверенность или нетерпение.
– Здесь мистер Монтера, – объявила Нэнси в своей типичной манере, словно ей не хватало воздуха.
Неуверенность, решила Ли. Она вернулась к столу и нажала кнопку внутренней связи:
– Досье из офиса окружного прокурора так и не прибыли?
– Еще нет. Позвонить им еще раз?
– Да, пожалуйста. И попроси мистера Монтеру войти. – Ли вздохнула и посмотрела на часы. Придется обойтись без досье. Очевидно, офис окружного прокурора снова ее подвел. Придется поговорить об этом с Доусоном.
Беседуя с клиентами, Ли редко сидела за столом, но сегодня собиралась остаться в своем кресле. Ей хотелось сидеть и чем нибудь заниматься, когда войдет Монтера… возможно, даже оказаться слишком занятой, чтобы заметить его появление.
Управляемая на расстоянии задвижка двери, щелкнув, отошла в сторону.
Пока дверь открывалась, Ли углубилась в материал, касающийся применения теста Джонсона – Раппапорт для оценки агрессивного поведения малолетних преступников. Выяснялось, что подростки, которые часто думали об агрессии, были менее склонны действовать под влиянием подобных импульсов.
– Интересно… – пробормотала она.
Ли ждала, что задвижка снова встанет на место, обозначив щелчком, что дверь закрылась, но характерного звука все не было. На столе лежал карандаш. Ли взяла его и сделала пару пометок в блокноте, затем подперла подбородок тупым концом карандаша, и все это как бы между прочим, задумчиво.
Тишина удивила ее. Почему он ничего не сказал? Вполне возможно, он узнал в ней женщину, которую спас, и удивился. Возможно также, он решил выждать, зная, что тот, кто заговорит первым, даст своему противнику огромную фору. Мужчина, обладающий столь явным инстинктом обольщения, должен знать о такого рода вещах, пусть даже и интуитивно.
В какую игру вы играете, мистер Монтера?
Она продолжила делать заметки, сильно нажимая на карандаш. Приглушенный звук уличного движения, доносившийся снизу, периодически усиливался гудками клаксонов и скрежетом тормозов.
Ли вздрогнула, когда на стол легла тень, упав на ее руку.
– Ой. – Она так быстро вскочила с кресла, что оно отлетело назад. – Что вы делаете?
Он был здесь – совсем рядом, – по ту сторону стола.
Его темные выразительные брови дрогнули, то ли с подозрением то ли от смущения – понять она не смогла. Ее сердце билось так неистово, что она с трудом соображала, но одно, осваиваясь с его молчаливым присутствием, она осознала: это был не ужасающий незнакомец из баррио, которого она встретила тогда. На этот раз при нем, вероятно, не было никакого оружия, и одежда на нем была самая обычная. Он казался высоким и потрясающе привлекательным, вот только горящий взгляд его проницательных глаз смущал. Ничего удивительного, что все женщины падают к его ногам. Ничего удивительного.
Несколько великоватое пальто спортивного покроя достало бы до пола у другого, не столь высокого человека. Оно было синевато серого цвета и едва ли не длиннее его синих джинсов.