Валерка, наконец, то я тебя обнаружил, там, на танцах Татьяна. Просила отыскать тебя.
Она же сказала, что в эти выходные не придет, удивился Валера.
Ну, уж ты сам разбирайся, я обещал, я отыскал, остальное не мое дело, Давай собирайся, а то уведут девчонку, выпалил приятель и скрылся.
Эти бабы, черт их побери, никак не могут понять, что военные люди принадлежат сначала Родине, а уж потом женщинам и всем остальным. С другой стороны, Баба с возу кобыла бежит быстрее, подумал Васильков. Но девушка ему нравилась, поэтому курсант быстренько собрал свой скарб и побежал в роту переодеваться.
Татьяна ждала его в коридоре. Даже не танцует ни с кем удовлетворенно подумал курсант. Вечер прошел весело и быстро. В конце Таня наивно спросила:
Ты меня проводишь?
Валера в увольнение не собирался, поэтому увольнительную не оформил, но он был курсантом училища подводного плавания, будущим офицером-подводником, поэтому отказать даме не мог. Попросив подождать, пока он наденет бушлат, Валера бросился в роту, в надежде, что у старшины найдется увольнительная записка. Иногда, уходя из училища, командир роты оставлял старшине на всякий случай пустую увольнительную, но на этот раз увольнительной у старшины не было. У дежурного чистых увольнительных тоже не было. Свои увольнительные Васильков всегда использовал только один раз, а затем уничтожал их. Изготавливать новую печать времени не было, но на счастье, а может быть на несчастье, в одной из книг Валерий обнаружил использованную увольнительную записку. Недолго думая, он переправил число и довольный бросился в клуб к Татьяне. Вместе они вышли через проходную и поехали к тетке, у которой жила девушка.
Возвращался Васильков утром следующего дня. На контрольно-пропускном пункте дежурил мичман Стрелкин, служивший на кафедре морской пехоты, где руководил тиром. Мичман по натуре был служакой и занудой. На занятиях в тире он по несколько раз заставлял курсантов ложиться и отрабатывать прицеливание, долго не допуская их к практическим стрельбам. Тяжело в ученье легко в бою, не уставал повторять мичман Стрелкин суворовский постулат. Курсант попытался пройти проходную по-быстрому, махнув перед глазами мичмана увольнительной. Это вполне прошло бы у других дежурных, но не у мичмана Стрелкина. Остановив курсанта, он взял в руки увольнительную и начал ее внимательно рассматривать. Конечно, исправленную дату он заметил мгновенно.
Ага, попался самовольщик, не скрывая своего удовлетворения, произнес мичман, Пойдем к дежурному по училищу.
Спрятав злосчастную увольнительную во внутренний карман, он повел Василькова в рубку дежурного. При этом, опасаясь, что курсант убежит, он прочно держал его за рукав. Заведя курсанта в рубку, мичман прикрыл дверь и спросил у помощника дежурного курсанта 5 курса:
А где дежурный?
Дежурному ночью спать не пришлось, то тревогу играл в карауле, то танцы проверял, то с увольняемыми разбирался, поэтому он отдыхал.
Помощник дежурного ответил:
Дежурный ночь не спал, а сейчас отдыхает в соседнем помещении. Просил не беспокоить до обеда.
Но мичмана слишком распирала радость от выполненного служебного долга поимке самовольщика. Он уже представлял себе, как завтра его начальник полковник Петухов объявит ему благодарность за бдительное несение дежурства по контрольно-пропускному пункту училища, как он расскажет жене о трудностях службы в училище. А может быть и премию дадут с вожделение подумал мичман. Поэтому он, не взирая на сопротивление помощника дежурного, ринулся в соседнюю комнату и командным голосом доложил отдыхающему дежурному по училищу:
Товарищ капитан 1 ранга я самовольщика поймал, с поддельной увольнительной.
Дежурный, приподнявшись с кровати, спросил:
Мичман, что за срочность такая? Я ведь просил не будить до обеда.
Мичман Стрелкин, не ожидавший такой реакции, немного растерялся и менее уверенно произнес:
Так ведь самовольщик же, и увольнительная подделана.
Дежурный повернулся на другой бок и заключил:
После обеда разберемся.
У мичмана Стрелкина сделался такой вид, будто его лишили 14 оклада, а заодно и всех остальных окладов:
Товарищ капитан 1 ранга, а куда самовольщика девать?
Дежурный сонным голосом произнес:
Пусть в роту идет, я потом его вызову.
Но мичман Стрелкин, у которого на глазах отнимали его удачу, не сдавался: