Но парень только головой помотал и спрыгнул сам. -- Тут вообще-то -- болото. Шеметовское болото. А раньше стояла усадьба, графская. И парк был, говорят. После революции дворец ихний сожгли, а самих графьев постреляли и тут же зарыли. А потом всё в болото ухнуло, ничего не осталось, всё затянуло.
-- В болото? -- Кирилл спрыгнул с лошади и подошел к нам, ведя Брайана в поводу. -- Какое болото?
Перед нами простирался абсолютно ровный луг, поросший травой.
-- Болото тут было ещё недавно, сам видел. Вообще-то наши, деревенские это место обходят. Нечистое место. Но мы с пацанами сюда бегали -- лозу резать.
-- И куда это болото делось? -- прищурился Кирилл.
-- Так я ж и говорю, слухи ходят, что иногда дворец из болота поднимается. И это не к добру, ох, не к добру, -- по-старушечьи запричитал Ромка. -- Беда будет или помрет кто-то. В последний раз, как его лесничий видел, пять дворов в Разине выгорело и двое маленьких ребятишек там, живьем...
-- Чертовщина какая-то, -- пожал плечами муж. -- Не может быть так, чтобы болото поднималось и опускалось без следов.
-- Не может, -- шмыгнув носом, согласился парень, -- но вот же -- есть.
-- Ну, ладно, всё это, конечно, занимательно, -- в голосе Кирилла звучал откровенный скепсис, -- но как нам к Заячьей пади проехать?
-- А вот так и ехайте, тропинка прямо туда ведет. Да и я с вами, обратно одному возвращаться страшно, так я до пади доберусь, а оттуда -напрямик до дома. Так даже ближе получится.
Мы снова сели на лошадей. Сумерки становились всё гуще, и я с тоской думала, что мероприятие оказалось не таким легким и занятным, как нам казалось. Мы ведь рассчитывали, что ещё засветло доберемся до скал, а оказались в непонятном, пугающем месте... и кто знает, где придется ночевать.
Позади запикал сотовый, это Кирилл пытался дозвониться до дома, мы клятвенно обещали сообщать, где мы и что с нами. Судя по звукам, дозвониться не получалось. Я придержала Байярда.
-- Нет связи, -- сообщил муж. -- Странно, днем все было в порядке.
-- Наверное, рельеф такой, что волны не проходят, -- неуверенно предположила я, потому что и в связи, и в волнах ровным счетом ничего не понимала.
-- Будем надеяться.
На всякий случай я попыталась позвонить со своей трубки, но она тоже только издавала растерянные трели, не в силах обеспечить контакт. А ведь нам гарантировали "роуминг по всему миру"!
Синий вечер смазывал очертание близких зарослей, и я не сразу поняла, что тропинка закончилась. Байярд остановился и тревожно заржал. Ромка спрыгнул на землю и попытался пройти вперед.
-- Стойте, здесь болото! -- раздался его крик.
-- Ты куда нас завел? -- раздраженно спросил Кирилл.
-- Не знаю, тут точно была тропинка к Заячьей пади, я эти места вдоль и поперек исходил, -- мальчишка вынырнул из темноты у самой лошадиной морды, и мой конь испуганно дернулся. -- А сейчас болото. Откуда оно тут взялось?
-- Ну, наверное, переехало -- от графского дворца сюда. По закону сохранения... -- Кирилл запнулся, -- по закону сохранения болот в природе. Хотя я тебе не верю ни на грош, сочинять ты, братец, мастак. Ну да ладно, раз проехать мы не можем, нужно возвращаться и ждать утра. Там разберемся.
-- Ты собираешься тут ночевать? -- мне стало не по себе.
-- Ну почему тут? Вернемся на луг, разобьем палатку, разведем костер, -- бодрился Кирилл.
-- Возле этого ужасного обгорелого дворца, где закопаны мертвые "графья"?
-- А что делать? Тут ведь рядом больше нет мало-мальски пригодных для ночлега мест. Точно? -- спросил он у Ромки.
-- Нету, -- подтвердил тот. -- Тут кругом либо болота либо густющий лес.
-- А "графья", -- слишком уж жизнерадостно продолжал муж, -- давно умерли, так что тихие. В этом мире нужно бояться живых, а мертвые никому ещё вреда не причинили.
Мне эта его фраза не понравилась.