Он сделал маленький глоток и улыбнулся, смакуя темную жидкость, - если Балсам окажется прав хотя бы на десять процентов в отношении того, что на него действительно открыта настоящая охота, то о спиртных напитках во Франции придется забыть. Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь своим любимым ромом - маркой "Майерс".
Глава третья
В Париже было холодно. Фросту приходилось часто бывать в этом городе в разные времена года, но никогда - весной. Он ни разу не видел танцев Джин Келли на набережной Сены, не любовался живописной панорамой с Эйфелевой башни. Он подумал, что, принимая во внимание его хроническое невезение, если он и соберется когда-нибудь подняться на эту французскую достопримечательность, то ее перед этим обязательно закроют на ремонт.
Конечно, их встречали в аэропорту, и с провозом оружия через французскую таможню не возникло никаких проблем. Водитель, он же сотрудник Diablo, подкатил прямо ко входу на примерно таком же лимузине, какой у них был в Чикаго, только теперь это был европейский "мерседес", а не американский "линкольн". В багажнике автомобиля, упакованные в безобидно выглядящие чемоданчики, находились автоматы "узи" с запасными магазинами на случай отражения массированного нападения террористов. Из-за непредвиденной задержки они не поехали в небольшую, но шикарную гостиницу, где для всех были забронированы номера, а сразу помчались на предварительную встречу, где должна была обсуждаться повестка дня запланированной на следующий день конференции с участием политических, деловых, религиозных и культурных кругов и руководителей европейских стран.
Во время этой встречи Фрост, Кребски и Лейн по очереди дремали в комнате, отведенной для охранников. Когда наступил черед Хэнка бодрствовать, он прихватил чашку с кофе, вышел из комнаты и устроился в ярко освещенном холле в нескольких шагах от входа в конференц-зал, а Кребски ушел отдыхать. Только он закурил, как вдруг сзади раздался незнакомый голос:
- А с кем вы сюда приехали, мон ами?
Капитан повернулся на стуле и увидел, что голос принадлежит невысокому брюнету, больше похожему на итальянца, чем на француза. По-английски он говорил с заметным акцентом.
- С профессором Шаломом Балсамом, экспертом по геополитике. А вы?
- Да так, с не очень уж важным лицом... С министром образования. Ему угрожали в последнее время, вот и... - не закончил француз свою мысль.
- Частная фирма по охране?
- Нет, особое подразделение полиции. А вы?
- Частная. Спецотряд Diablo по обеспечению безопасности, Соединенные Штаты.
- Американец, значит. Я всегда хотел побывать у вас в стране. Видел?
Француз распахнул плащ и продемонстрировал классическую наплечную кобуру тридцатых годов и такого же возраста револьвер в ней.
- Американский. Я достал его во время войны, когда воевал вместе с отцом в Сопротивлении. Мне тогда было двенадцать лет.
- Да, кстати, как у вас тут неонацисты? Я слышал, поднимают голову?
- Нет, пресса просто - как там у вас говорят - делает из муравья слона?
- Делает из мухи слона, - улыбаясь, поправил его Фрост. - Вы действительно так считаете?
- Ну да. Есть нацисты, но их немного, какие-то ненормальные, которые хотят пощекотать себе нервы чем-нибудь недозволенным. А у вас?
- Не знаю. Кто-то пытался совершить покушение на жизнь доктора Балсама в Чикаго - наверное, нацисты...
- А, Чикаго, - прервал его собеседник и, зажав в руках воображаемый автомат, застрочил, - тра-та-та-та-та!
- Вот-вот, веселый город, - засмеялся Хэнк, - так вот, эти фашисты хотели отправить на тот свет моего шефа в Чикаго, но теперь сами жарятся в аду.
- Это хорошо.
Они болтали так около часа, пока Фрост ожидал возвращения Балсама из конференц-зала. Переговорили обо всем - о фильмах, о девочках, об оружии, даже о пицце. С хрустящей корочкой, сыром, кетчупом и колбасой - француз назвал пиццей по-чикагски. Капитан объяснил ему, что в Чикаго такую пиццу называют нью-йоркской.