- Самая настоящая, настоящей не бывает, - заверил его капитан, дожевывая бутерброд и придвигая к себе пластиковую чашку с черным кофе. Он отпил немного и горячий крепкий напиток обжег язык.
- Ну, в общем, рассказывать особо не о чем, - привычно начал он.
- Ну, пожалуйста, если у вас это не вызовет неприятные воспоминания, попросил Фушар, расстегнул ремень под заметным брюшком и откинулся на плетеном стуле, поглаживая усики.
- Ладно. Когда-то я увлекался археологией и встречался с одной девушкой, студенткой колледжа. А ее отец, врач, нашел где-то карту, на которой было обозначено место, где ацтеки спрятали свое самое ценное сокровище, когда Мексику захватил Кортес, - магическую маску из чистого золота с голубыми сапфирами вместо глаз. Это место находится в горах, далеко от цивилизации и там живут только дикие индейские племена. Короче говоря, во время каникул я, моя девушка и ее отец отправились в девственные горы на поиски маски ацтеков. Приходилось прорываться сквозь стены джунглей с мачете в каждой руке. Когда проводники узнали об истинной цели нашего путешествия, они ужаснулись и поведали нам о древнем проклятии, лежащем на маске. Сейчас постараюсь вспомнить - "тот, кто нарушит покой священной маски ацтеков, спрятанной от белого завоевателя, пострадает точно так же, как и сама святыня"...
- Это все правда? - повторил Фушар.
- Можете не сомневаться, - заверил его Фрост. - Так вот, проводники сбежали, захватив с собой все запасы продовольствия и лекарства, осталась только аптечка в сумке врача. Несмотря на это, мы продолжили путь, невзирая на тропические ливни, диких зверей, змей и другие подстерегающие нас опасности. Постоянное напряжение и усталость стали сказываться на Фелисити...
- Фелисити? - недоуменно повторил француз.
- Ну да, так звали мою любимую - Фелисити Энтвисл, а ее отца - Трокмортон.
- Трокмортон?
- Очень распространенное имя у нас в Штатах, очень распространенное... Так вот, шли мы шли и по просьбе девушки остановились на привал, совсем выбившись из сил. Утренний туман рассеялся и адское солнце стало расплавлять наши мозги, защищенные лишь слабыми тропическими шлемами. Мы посовещались с доктором Трокмортоном Энтвислом и решили поворачивать назад. Фелисити в это Бремя была у реки и стирала свои женские мелочи. Внезапно мы услышали ее пронзительный крик, от которого кровь стыла в жилах.
Ох, не знаю даже, как и продолжать... Мы похватали винтовки и побежали к реке. Девушка исчезла. В грязи остались только отпечатки ее модных туфелек на высоких шпильках, которые она упорно не снимала. А рядом были видны следы ног индейцев из кровожадного племени черепах - воинствующих дикарей, охраняющих, по преданию, маску адтеков.
- Вы не сочиняете? Разве...
- Мы преследовали индейцев три дня и три ночи и уже были готовы отказаться от бесплодной погони, как вдруг услышали в тишине джунглей ее голос - она пела песенку "Три поросенка". Должен сказать, она всегда пела детские песенки, когда ей было страшно, например, когда она вела "феррари" своего папы. Мы проверили патроны, подкрались к поляне и... вот она, Фелисити! А рядом со связанной девушкой лежала золотая маска ацтеков, которую индейцы использовали для совершения своего дьявольского кровавого ритуала. И вот, когда шаман поднес огромную анаконду к обнаженному телу бедняжки, Энтвисл выстрелил и перебил змею пополам.
Я схватил мачете, врубился в толпу дикарей, прокладывая дорогу к Фелисити, и, освободив ее от пут, взял ее на руки. С девушкой, обвившей мою шею, я наклонился, поднял маску, но не удержал ее одной рукой и выронил на землю. Маска упала и один ее сапфировый глаз - левый - выпал из изъеденной временем глазницы, укатился в траву и мы не смогли его найти. Он исчез навсегда.