- Надо было нормально держать бутылку!
И дальше загрохотали две бешеные скороговорки: Пако и Лола обвиняли друг друга, кричали и размахивали руками. Маноло тоже кричал и размахивал руками, - казалось, сейчас все они вцепятся друг другу в волосы. Я попыталась их разнять, но они меня не слышали. Нащупав ручку дверцы, я вылезла из машины и отошла в сторону. Маноло выскочил вслед за мной.
- Что случилось? - спросила я.
- Мы чуть не погибли! Чуть не погибли! - закричал Маноло. - Ходер!
- Тормоза отказали?
- При чем тут тормоза?! Мы чуть не погибли!
- А что случилось? - спросила я снова.
- Пако захотел калимочо, а Лола стала поить его из бутылки. Боже мой! Слева была такая пропасть! Такая пропасть! Если бы Пако не затормозил! - Лицо Маноло исказила гримаса ужаса, и я поняла, что, если бы Пако не затормозил, мы бы действительно погибли.
Тут в машине замолчали, и оттуда высунулся Пако.
- Поехали, - сказал он мрачно. - Она говорит, что сломала руку.
Я заглянула на переднее сиденье.
- Лола! Что с тобой?
Она держалась за ушибленную руку и всхлипывала.
- Идиот! Козел! - повторяла она не переставая. - Как же я теперь буду работать?
- Ну успокойся, потерпи немного. Сейчас мы быстро найдем какую-нибудь больницу. В каком месте больно?
Через десять минут мы припарковались возле каменной часовни в горной деревушке. Две старухи, одетые во все черное, неподвижно, как две статуи, сидели на скамейке. На наш вопрос о больнице они ответили на каком-то местном диалекте, и я не поняла ни слова.
Больницы здесь не было, но было нечто вроде медпункта. Медпункт был закрыт. Пако чертыхнулся и пошел спрашивать у игравших в футбол мальчишек, есть ли у этого медпункта медперсонал. Мальчишки сказали, что надо зайти в соседний дом. Пако пошел в соседний дом и через минуту вышел вместе с местным врачом - толстым и энергичным коротышкой, едва достававшим своей лысиной до плеча Пако.
Лола несколько притихла.
- По-моему, - сказала она неуверенно, когда вышла из машины, - болит меньше.
Врач провел нас в маленькую комнату грязноватого цвета и стал ощупывать руку Лолы сосредоточенно и равнодушно.
- Никакого перелома. Никакого вывиха. Ничего страшного. Ушиб, - заключил он.
- Правда не перелом? - недоверчиво спросила Лола.
- Никакого перелома, - повторил доктор.
- О Боже! - На лице Лолы появилась улыбка облегчения. - Ах, я так испугалась, так испугалась! Доктор, дорогой, спасибо! Надо же, не перелом. Пако, хорошенький мой, ты слышишь, не перелом! Спасибо, доктор.
- Я бы советовал использовать мазь, - сказал врач и, посмотрев на меня, добавил: - Ты испанка?
- Она русская, - вмешался Маноло.
- А что за мазь? - спросила Лола.
- Сейчас дам. Она у меня дома. Идем!
- Я схожу, - сказал Маноло.
- А мы пока купим какой-нибудь воды, - предложил Пако. - Тебе какой?
- Мне фанты, - сказал Маноло, схватил доктора за локоть и пошел в сторону медпункта. - Вы не представляете, какая была слева пропасть! - донеслось до нас издалека.
На соседней улице мы нашли крошечный магазин, купили там фанты и кока-колы и отправились к машине.
- Как я рада, как я рада! - щебетала Лола. - А я уже решила, что перелом. Честно говоря, рука даже и не болит!
Пако достал пачку "Фортуны", дал сигарету сестре, закурил сам и скомандовал:
- Поехали!
Мы забрались на сиденье, Пако включил магнитофон на полную мощность, нажал на газ, и опять закружили, замелькали извивы дороги. Лола откупорила банку фанты.
- А тебе разве не нравится Маноло? - спросила она, отпивая глоток и передавая банку мне.
Я пожала плечами:
- Не знаю.
- Как не знаешь? Он мне сказал, что в тебя влюбился.
Я рассмеялась.
- Не смейся. Вот послушай: Фернандо всегда мне говорил... - Здесь Лола вдруг издала странный звук - то ли хрип, то ли вздох. - Мы же забыли Маноло! - прошептала она упавшим голосом.
Мы вернулись назад, в деревню.