У нас сто бочек соли, а мы еще и дна не покрыли.
- А где же рыба?
- Пока в воде, а лучше бы в лодке на дне, - ответил Дэн рыбацкой поговоркой. - Вместе с тобой вчера вечером выловили штук сорок. - Он указал на деревянный ларь на корме. - Когда рыбу разделают, нам с тобой придется его продраить. Сегодня лари, наверно, будут полные! Бывало, что шхуна оседала от рыбы на полфута! Мы с ног валились - так много ее привозили. А вот и они возвращаются. - Дэн поглядел поверх невысокого фальшборта туда, где по сверкающей глади океана к шхуне подгребали полдюжины лодок.
- Я ни разу не был так близок от волн, - сказал Гарви. - Океан отсюда красивый.
Заходящее солнце окрашивало воду в пурпурные и розоватые тона, и только на гребнях невысоких и длинных валов играли золотистые блики, а впадины между ними отдавали цветом сине-зеленой макрели. Шхуны, сколько их было, казалось, подтягивали к себе свои лодки невидимыми нитями, а крошечные темные фигурки в лодчонках двигались будто заводные.
- Кажется, им повезло, - сказал Дэн, глядя на них прищуренными глазами. - У Мануэля рыбы столько, что он осел, как кувшинка в воде, правда?
- А где Мануэль? Понять не могу, как ты различаешь их с такого расстояния.
- Последняя лодка в южном направлении. Это он тебя спас вчера... ответил Дэн, указывая на лодку, - Мануэль гребет по-португальски. Его ни с кем не спутаешь. Восточнее его - этот парень гребет куда лучше - идет пенсильванец. А еще восточнее - видишь, как красиво они вытянулись, гребет Длинный Джек с мощными плечами. Он из Южного Бостона и, как все его жители, хороший гребец. А подальше к северу идет Том Плэтт. Сейчас услышишь, как он напевает. Он служил в военно-морском флоте на фрегате "Огайо". Говорит, что этот корабль первым у нас на флоте обогнул мыс Горн. Он только и знает, что рассказывать о службе - когда не поет, правда, - и ему сегодня улов привалил. Вот, слышишь?
С лодки, что была севернее, через водный простор до них донеслась песня, в которой говорилось о чьих-то холодных руках и ногах. А потом шли такие слова:
Достань карту, печальную карту,
Посмотри, где сходятся эти горы!
Их вершины затянуты тучами,
А подножье окутано туманом.
- У него полно рыбы! - радостно воскликнул Дэн. - Раз он поет "капитан", значит, его лодка полна.
А громкий голос продолжал:
Я обращаюсь к тебе, капитан,
Я умоляю тебя,
Чтоб меня не схоронили
Ни в церкви, ни в сером монастыре.
- Ох уж этот Том Плэтт! Завтра он тебе порасскажет о старом "Огайо". Видишь синюю лодку позади него? Это мой дядя, родной брат отца. Дядя Солтерс ужасно невезучий. Посмотри, как осторожно он гребет. Готов заложить все, что заработаю, и свою долю в придачу, что его одного сегодня обложило сыпью. И, наверно, здорово.
- Сыпью? От чего? - спросил с интересом Гарви.
- Скорее всего, от клубники. А еще бывает от оладьев или от лимонов и огурцов. Его обложило с ног до головы. До того ему не везет, прямо жуть! Ну, а сейчас за дело: будем их поднимать. Это верно, что ты никогда в жизни ни к чему рук не прикладывал? Тебе, должно быть, страшно, да?
- Я все равно попробую работать, - решительно ответил Гарви. - Только все это для меня новое.
- Тогда возьми-ка вон ту снасть. Да позади тебя!
Гарви схватил веревку с длинным металлическим крюком на конце, которая свисала с грот-мачты, а Дэн потянул за другую, висевшую на том, что Дэн называл "подъемником". Тем временем к шхуне подошла доверху нагруженная лодка Мануэля. Португалец улыбнулся своей яркой улыбкой, которую Гарви хорошо узнал позднее, и короткими вилами стал перебрасывать рыбу в стоявший на палубе ларь.
- Подай ему крюк, - сказал Дэн, и Гарви сунул крюк Мануэлю в руки. Тот продел его в веревочную петлю на носу лодки, подхватил веревку Дэна, закрепил ее на корме и вскарабкался на шхуну.