***
Проснулся наконец, спросил я Лонгиния, когда заметил, что он открыл глаза. Услышав меня, его отдёрнуло в сторону, кулаки сжались. Ещё большая боязнь возбудилась в нём, когда он увидел меня.
Это сон?! испуганно спросил Лонгиний, осматривая вокруг себя беспросветную тьму, остановив свой взгляд на левитирующем мне, сложившего ногу на ногу и скрестившего руки на груди.
Может и сон, ответил я. Кто знает
Это точно сон! Ты же мёртв!
А ты? этот вопрос поставил его в ступор. Что произошло?
Немного успокоившись, Лонгиний поведал мне его схватку с Асурой. По мере того как рассказывал мне, его состояние немного стабилизировалось, и он пришёл в себя, привыкнув к обстановке.
Около двух часов, получается, прошло, прикинул я. По ощущениям, словно месяц теперь я ужаснулся от тягучести пространства и времени в этом измерении.
Не скучно тут одному?
А я не один, он удивился, с презрением смотря на меня, на что я мог только улыбнуться. Наши голоса создавали объёмную реверберацию, которая быстро гасилась. Протягивая ему руку, промолвил: Полетели, проведу небольшой экскурс. На что он недоверчиво протянул мне свою, и мы взмыли. Как ты себя воспринимаешь? Как меня? Или как Родиона?
Родион я злостно ответил Лонгиний. Он определённо был не в себе, каждый раз оглядывая вокруг всё, что являлось ничем. Кромешная тьма вводила его в ужас, однако, видимо, он относился к этому всему, как ко сну, потому достаточно спокойно ощущал себя здесь, не как я, который провёл несколько нынешних дней в истерике, не в силах осознать себя и всё происходящее, пытаясь смириться с реальностью, понять, что тут запечатан надолго
Хм приходилось тянуть время, чтобы показать ему ещё одного поселенца тьмы. И я представил ему то, что повергло его в шок скрученный в клубок, обхвативший свои колени, лежал Родион. Лонгиний потерял дар речи, понятное дело, ведь теперь парень не знал, кто он есть. Мальчишку трясло, с обиженным взглядом пацанчик осмотрел третью личность, которую так жаждал узреть.
Ты сумма двух слагаемых, Лонгиний. Не зря же ты себе дал имя
Не успел я договорить, как из него начал выходить дьявол:
Заткнись! Лонгиний мигом полетел в сторону Родиона, потому мне пришлось его опередить, к тому же я был ближе к мальчику. Настигнув, схватил его за глотку.
Только посмей! возгласил ему, в то время как оппонент уже оскалил зубы. Бедный Родион, прикрыв голову, скукожился ещё сильнее. Хочешь убить своего создателя?
Он фальшивка! Я Родион!
Родион не помнит моих воспоминаний, этот аргумент застал Лонгиния врасплох парень замер, медленно опуская взгляд. В этом нет ничего плохого, Лонгиний Скажу больше теперь ты полноценная личность, в которой хранятся воспоминания Родиона и меня. Ты должен этому быть рад, я считаю.
Да что тебе известно про мои воспоминания?! альтер-эго теперь схватило меня за горло, сильно сдавливая. Что ты знаешь, Ланселот?! Ваши воспоминания мутны как сон, не я вашу жизнь прожил, не я получил от неё эмоции, ты меня слышишь, придурок?! Словно мы сели у уютного костра, и вы всю ночь рассказывали мне про вашу классную жизнь! Про детство Родиона хоть и трагичное, но детство! А у тебя, сука, была прекрасная жизнь, которую ты проебал! И ты пытаешься меня успокоить?! Жаль,что ты не умер, жалкий мусор! хоть мне и неприятно было это слушать, но он был прав я уже успел поразмыслить о своей жизни, пока находился тут, потому мне даже нечего было сказать.
Н-н-но ты можешь теперь жить еле слышно раздалось со стороны Родиона, на что мы оба повернули головы, потом я взглянул на затуманенный после услышанного взгляд Лонгиния.
Мы тебе не враги, сказал я. А часть тебя, Лонгиний. Если не примешь нас не сможешь принять себя.
После этих слов он ослабил хватку, позже, чуть поразмыслив, и вовсе отпустил руку, в ответ я сделал то же самое. Через некоторое время мы втроём уже мирно сидели друг напротив друга. Родион ещё боялся Лонгиния, однако он поныне не лежал скрюченный, а сидел подле меня. Приобняв, почувствовал его страх, пробирающийся сквозь трясущееся тело.
Почему ты к нему такой трепетный, ведь это он загнал тебя сюда, спросил меня Лонгиний, с украдкой смотрящий на мелкого.
Потому что он всё ещё ребёнок, который находился в заточении, слушая басни Короля. Найдя его здесь всего забитого, заплаканного, одинокого и потерянного, я сжалился, осознав, повторюсь, что он ещё ребёнок.