Ей хотелось плакать, но даже сейчас, идя по пустому коридору, она сдерживалась. От стыда, от досады на себя ушам было жарко. Только теперь, поговорив с учителем, Люся поняла, какую она разыграла дуру перед Эдиком Лазовским.
- Идиотка безмозглая! Кретинка паршивая! - шептала она, сбегая по лестнице.
Но вот она выбежала на оживленную, светлую улицу, и настроение у нее вдруг изменилось.
Ладно! Пусть Эдик Лазовский над ней смеялся, но Митрофан-то Фомич сказал, что такая машина нужна! Значит, надо изобрести такую машину и утереть нос этому противному типу с усиками, показать этому зазнавшемуся пижону, кто такая Людмила Пролеткина!
И Люся начала изобретать. Она не пошла домой, она стала петлять по улицам, по переулкам... Прохожие недоуменно поглядывали на странную девочку с длинными, как червяки, ногами и хорошеньким овальным личиком. Она шла носками внутрь, заложив руки с портфелем за спину. Она шла, широко открыв глаза, но ничего не видя. Людям приходилось сторониться, чтобы не столкнуться с ней; когда она переходила улицы, машины скрежетали тормозами, а шоферы ругались.
Но ничего у Люси не вышло. Никогда в жизни она не изобретала. Она просто не знала, с чего начать. Побродив так минут тридцать, Заноза направилась домой.
РАЗГОВОР У ПОДЪЕЗДА
- Эй! - окликнул кто-то ее, когда она вошла во двор.
Люся увидела Митю Клюквина, который учился в параллельном классе, а жил на одной площадке с ней.
Заноза остановилась. Клюквин подошел к ней.
- Слушай! - заговорил он быстро, отрывисто и деловито. - Мне Тетеркина сейчас рассказала... как над тобой в классе надсмехались... А я сразу понял, что это дело, и сразу пошел к тебе. Я тебя здесь уже целый час жду. - Заметив, что Заноза ничего не понимает, Клюквин приостановился на секунду и продолжал: - Одним словом, так: хочешь вместе поломоечную машину изобретать?
Люся не сразу ответила. Она долго и внимательно разглядывала своего лопоухого соседа.
- А ты умеешь изобретать? - тихо спросила она.
- Ты что, про мой автомат не слыхала? - с удивлением спросил Клюквин.
Люся молча покачала головой.
- Понимаешь, такой ящик, а на нем надпись: "Автомат для продажи спичек". Опускаешь копейку, а в окошечке появляется еще надпись: "Автомат не работает". О нем весь дом знает. Я, наверно, копеек тридцать заработал... Все опускают, и никто не обижается: смеются только.
Тут Люся вспомнила, что она действительно что-то слышала об автоматическом мошеннике Мити Клюквина. А Клюквин, не дав ей слова вымолвить, продолжал:
- Я и поломоечную машину почти изобрел.
Люся смотрела на Митьку. Врет он или не врет? Только сейчас она убедилась, что не может даже подступиться к такому делу, как изобретательство, а этот лопоухий уже говорит, "почти изобрел"!
- Ну, дальше! - сказала Заноза.
- Электрополотер! Понимаешь? - проговорил Клюквин.
Люся отрицательно помотала головой.
- Мне Тетеркина рассказала, как ты предложила поломоечную машину изобрести... Я сразу понял, что это дело, и пошел к тебе... Прихожу а твоя бабушка электрическим полотером пол натирает. Я как посмотрел на этот полотер, так у меня шарики и завертелись: ведь можно же этим полотером полы мыть! Полил пол водой, а полотер надраивает. И можно даже сделать знаешь как? Можно сделать так, что и воду ведрами не надо таскать... Можно купить кишку, вроде как у клизмы, только длинную-длинную... Кишку надеть на кран в умывальной, провести в класс и из нее поливать... Понимаешь? А?
Никогда в жизни Люся не испытывала столько переживаний, как за один сегодняшний день. То она ликовала, возомнив, что сделала изобретение; потом она ушла из клуба как оплеванная, поняв, что ее "изобретение" еще вовсе не изобретение; потом она решила, что изобретать могут только люди какие-то совсем особенные.