Через год в школу приехали медики, которые проводили полный осмотр детей. Родители волновались. Они боялись, что началась новая эпидемия. Они забаррикадировали врачей и пытались узнать у них цель обследования.
Это профилактический осмотр. Не поддавайтесь панике, говорил старший из группы медиков.
Это всегда так начинается! кричал мой отец (никогда не видела его таким агрессивным). В прошлый раз долго тянули и утаивали информацию! Посмотрите, к чему это привело!
Во всяком случае, нам известно не больше вашего, спокойно из-за двери ответил взятый в плен доктор.
Волна агрессии спала. Наступила тишина. Затем наши родители стали тихо совещаться, видимо, о том, что им делать дальше.
Они выпустили врачей.
Извините. Мы волнуемся за наших детей.
Высокий седой врач в белом комбинезоне скорее всего, тот, что недавно вёл диалог из-за закрытой двери положил руку на плечо моего отца и понимающе кивнул. Отец отвёл взгляд ему было стыдно.
Врачи завершили осмотр, взяли оставшиеся анализы и уехали. Вскоре по радио и телевидению стали сообщать о массовых медобследованиях. Теперь начали проверять и взрослых. Тревога вновь вибрировала в воздухе. Это чувство похоже на звон, который стоит в ушах и всё никак не может прекратиться.
Через полгода СМИ по всему миру сообщали, что все, переболевшие Вирусом, стали абсолютно стерильны и мужчины, и женщины, а значит не смогут иметь потомство.
Все переболевшие это значит, всё человечество. Тогда так прямо и говорите! отец кричал на телекомментатора, будто он был виновен во всём происходящем.
Он выключил телевизор, вышел во двор и стал рубить дрова, хотя у нас был ещё большой запас.
Мы с батом взяли телефоны и пошли сёрфить в Интернете. Некоторые писали, что учёные вскоре что-то придумают и излечат всех. Другие писали, что лечению поддадутся только дети и подростки. Кто-то предлагал правительству всех стран направить средства на клонирование, которое долгое время было запрещено. Многие считали, что человечество обречено, выдвигали теорию, что с помощью Вируса сама планета избавляется от людей, долгое время безрассудно потреблявших её ресурсы, загрязнивших воду и воздух ядовитыми отходами и мусором. Учёный с мировым именем написал в твиттер: «Планета травит нас, как паразитов. Вирус, уничтоживший многих из нас и стерилизовавший остальных это лекарство для Земли». На это болезненно отреагировали: один из членов Нобелевского комитета предложил лишить его недавно врученной премии. Было ещё множество теорий, но никто не мог даже представить, в чём была истинная причина. Вновь началась паника.
Однажды вечером, посмотрев новости, мама сказала:
Хорошо, что мы не вернулись в город, и опустила голову папе на плечо.
Здесь спокойнее, ответил отец и обнял её.
Мы с братом были уже довольно взрослыми, но в этот момент почувствовали себя очень беззащитными и обняли родителей.
Прошло 10 лет. Лекарства от массового бесплодия не нашли. Клонировать человека не удалось, Вирус как-то повредил наши ДНК.
Мой брат женился и взял из приюта мальчика десяти лет. В приютах уже было мало детей, люди стали ценить последнее поколение. Жена брата была из города, в котором мы жили в детстве, и они переехали туда.
Вскоре я встретила своего будущего мужа. Он был врачом. Его недавно перевели в местную больницу, куда я попала, когда с отцом чинила крышу, наступила на гнилые доски, провалилась и сломала ногу. Мы виделись несколько раз, у него было отличное чувство юмора, он был начитан и очень красив. Я не могла устоять. Когда он снял мой гипс, тут же пригласил на свидание. Я, конечно, отказалась: «Вы всех выживших после лечения пациенток зовёте на свидани?» На следующий день он заехал к нам домой с цветами.
Так у меня тоже появилась своя семья, я работала учителем биологии, он врачом идеальный союз. Мы взяли на воспитание двух прекрасных близнецов 13-летних Диму и Анжелику; затем удочерили 14-летнюю белокурую Софи; чуть позже 16-летнего Матвея. У нас была большая дружная семья, ведь у меня был хороший пример для этого. «Жаль, что у вас никогда не будет внуков, а у нас правнуков», часто говорили мать и отцом. Я только грустно улыбалась. Жаль.
Мои родители давно умерли. Я каждый год навещаю их могилы.
И вот мне уже 80 лет. Жизнь прошла так быстро. Дети выросли и разъехались. Хоть мы и любим друг друга, но кровные узы куда сильнее. Муж умер 2 года назад. Он не дождался развязки всей этой истории.