Вскоре послышался ответный вой, тоже откуда-то сзади, но немного левее.
Это ведь они за нами гонятся, Билл, сказал шедший впереди. Голос его прозвучал хрипло и неестественно, и говорил он с явным трудом.
Добычи у них мало, ответил его товарищ. Вот уже сколько дней я не видел ни одного заячьего следа.
Путники замолчали, напряженно прислушиваясь к вою, который поминутно раздавался позади них.
Как только наступила темнота, они повернули собак к елям на берегу реки и остановились на привал. Гроб, снятый с саней, служил им и столом и скамьей. Сбившись в кучу по другую сторону костра, собаки рычали и грызлись, но не выказывали ни малейшего желания убежать в темноту.
Что-то они уж слишком жмутся к огню, сказал Билл.
Генри, присевший на корточки перед костром, чтобы установить на огне кофейник с куском льда, молча кивнул. Заговорил он только после того, как сел на гроб и принялся за еду.
Шкуру свою берегут. Знают, что тут их накормят, а там они сами пойдут кому-нибудь на корм. Собак не проведешь.
Билл покачал головой:
Кто их знает!
Товарищ посмотрел на него с любопытством:
Первый раз слышу, чтобы ты сомневался в их уме.
Генри, сказал Билл, медленно разжевывая бобы, а ты не заметил, как собаки грызлись, когда я кормил их?
Действительно, возни было больше, чем всегда, подтвердил Генри.
Сколько у нас собак, Генри?
Шесть.
Так вот Билл сделал паузу, чтобы придать больше веса своим словам. Я тоже говорю, что у нас шесть собак. Я взял шесть рыб из мешка, дал каждой собаке по рыбе. И одной не хватило, Генри.
Значит, обсчитался.
У нас шесть собак, безучастно повторил Билл. Я взял шесть рыб. Одноухому рыбы не хватило. Мне пришлось взять из мешка еще одну рыбу.
У нас всего шесть собак, стоял на своем Генри.
Генри, продолжал Билл, я не говорю, что все были собаки, но рыба досталась семерым.
Генри перестал жевать, посмотрел через костер на собак и пересчитал их.
Сейчас там только шесть, сказал он.
Седьмая убежала, я видел, со спокойной настойчивостью проговорил Билл. Их было семь.
Генри взглянул на него с состраданием и сказал:
Поскорее бы нам с тобой добраться до места.
Это как же понимать?
А так, что от этой поклажи, которую мы везем, ты сам не свой стал, вот тебе и мерещится бог знает что.
Я об этом уж думал, ответил Билл серьезно. Как только она побежала, я сразу взглянул на снег и увидел следы; потом сосчитал собак их было шесть. А следы вот они. Хочешь взглянуть? Пойдем покажу.
Генри ничего ему не ответил и молча продолжал жевать. Съев бобы, он запил их горячим кофе, вытер рот рукой и сказал:
Значит, по-твоему, это
Протяжный тоскливый вой не дал ему договорить. Он молча прислушался, а потом закончил начатую фразу, ткнув пальцем назад, в темноту:
это гость оттуда?
Билл кивнул.
Как ни вертись, больше ничего не придумаешь. Ты же сам слышал, какую грызню подняли собаки.
Протяжный вой слышался все чаще и чаще, издалека доносились ответные завывания, тишина превратилась в сущий ад. Вой несся со всех сторон, и собаки в страхе сбились в кучу так близко к костру, что огонь чуть ли не подпаливал им шерсть.
Билл подбросил хвороста в костер и закурил трубку.
Я вижу, ты совсем захандрил, сказал Генри.
Генри Билл задумчиво пососал трубку. Я все думаю, Генри: он куда счастливее нас с тобой. И Билл постучал пальцем по гробу, на котором они сидели. Когда мы умрем, Генри, хорошо, если хоть кучка камней будет лежать над нашими телами, чтобы их не сожрали собаки.
Да ведь ни у тебя, ни у меня нет ни родни, ни денег, сказал Генри. Вряд ли нас с тобой повезут хоронить в такую даль, нам такие похороны не по карману.
Чего я никак не могу понять, Генри, это зачем человеку, который был у себя на родине не то лордом, не то вроде этого и ему не приходилось заботиться ни о еде, ни о теплых одеялах, зачем такому человеку понадобилось рыскать на краю света, по этой Богом забытой стране?..
Да. Сидел бы дома, дожил бы до старости, согласился Генри.
Его товарищ открыл было рот, но так ничего и не сказал. Вместо этого он протянул руку в темноту, стеной надвигавшуюся на них со всех сторон. Во мраке нельзя было разглядеть никаких определенных очертаний; виднелась только пара глаз, горящих, как угли.
Генри молча указал на вторую пару и на третью. Круг горящих глаз стягивался около их стоянки. Время от времени какая-нибудь пара меняла место или исчезала, с тем чтобы снова появиться секундой позже.