Криминализация в настоящем исследовании рассматривается прежде всего как социальный процесс, складывающийся из совокупности законодательных решений, устанавливающих уголовную противоправность конкретных общественно опасных деяний. Процесс криминализации состоит в выявлении целей, возможностей установления уголовной ответственности за те или иные деяния и издании уголовных законов, закрепляющих эти государственные решения. Результатом криминализации выступает совокупность норм уголовного права, содержащих перечень преступлений и предусмотренных за них наказаний, а также оснований и условий привлечения виновных к уголовной ответственности и освобождения от нее[4].
Этот процесс породил известное убеждение в возможности правовых решений социальных проблем посредством совершенствования законодательства криминально-правового комплекса. Получила распространение идея использования инструмента уголовной политики не столько для охраны прав и свобод граждан, законных интересов организаций, правоохраняемых интересов государства или для предупреждения преступлений, сколько для достижения целей социальной интеграции (ст. 43 УК РФ «наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости»), в том числе для поддержания доверия к государству, веры в справедливость применяемых мер уголовно-правового воздействия.
Уголовный закон стал рассматриваться как инструмент регулирования экономических отношений. Преобладающая часть изменений в последние годы коснулась норм об ответственности за преступления в сфере экономической деятельности, хотя количество подобных преступных деяний составляет незначительное меньшинство (не более 3 % от общего числа регистрируемых преступлений), а доля предпринимателей, осужденных за совершение подобных преступлений, еще значительно меньше.
Отсутствие устоявшейся основы для последовательной уголовной политики породило выдвижение множества идей для дальнейшего реформирования уголовного законодательства и путей устранения выявленных недостатков действующего УК РФ: от создания новой редакции УК РФ (Л.Д. Гаухман) до эволюционного «блочного» реформирования, сторонником которого является А.В. Наумов, отрицающий возможность создания идеальной новой редакции Уголовного кодекса, считающий, что отечественная уголовно-правовая и криминологическая наука возлагает на этот проект преувеличенные надежды[5].
Несмотря на возникшие и обсуждаемые разногласия о направлениях дальнейшего развития уголовного законодательства, задача отбора отвечающих целям совершенствования названного законодательства, определения оптимальных способов реализации этой задачи, прогнозирования последствий их реализации остается актуальной.
Среди основных проблем новейшей уголовной политики на первое место вышла нестабильность уголовного законодательства. К середине 2017 г. УК РФ был «поправлен» более чем 210 федеральными законами. Количество конкретных изменений, произведенных за истекшее двадцатилетие с трудом поддается оценке, поскольку исключение или замена даже одного слова могут приводить к изменению содержания сотен закрепленных в УК РФ уголовно-правовых установлений[6].
Применительно к перспективной модели УК РФ можно указать также на следующие нормотворческие идеи, высказанные в специальной литературе:
необходимость законодательного определения в рамках отдельной главы Общей части УК РФ группы основных оценочных понятий; для упорядочения правоприменительной практики по уголовным делам и минимизации коррупционного влияния параллельно должна проводиться работа над теоретическими основами судебного прецедента и обязательностью судебного толкования уголовного закона, исходящего от высшей судебной инстанции;
предложения о закреплении в УК РФ общих и специальных правил квалификации преступлений (нормативного установления алгоритма квалификации преступлений);
идея сосредоточения в Общей части УК санкций всех уголовно-правовых норм, закрепленных ныне в статьях Особенной части. Возможная выгода такого решения заключается в создании прозрачной и понятной всем заинтересованным сторонам системы назначения наказаний;
замена относительно определенных санкций с множеством альтернативных наказаний абсолютно определенными с единственной альтернативой;