Заступив на дежурство, я вышел на верхнюю палубу покурить в относительном спокойствии перед вечерними мероприятиями. Мое внимание привлекла живописная группа на юте, оттуда доносился знакомый тенорок моего друга, что-то разъяснявшего своим матросикам. Присевший на корточки, Бэн держал на вытянутой руке над собой люк погреба БСУ, в котором на наклонных стеллажах лежали глубинные бомбы те самые, которые в годы войны сбрасывали на головы немецких подводников. Я успел услышать только: «Ну-ка, зема, подержи,» и увидел, как Бэн, понадеявшись на скорость выполнения его команды, отпускает люк
Глухой удар в затылок, кувырок Бэна вперед и вниз, звон лязгнувшего о металлический комингс люка, тишина.
В следующее мгновение всё зашевелилось, бойцы вытащили своего командира БЧ из погреба на палубу Бэн оторопело вращал глазами, явно возвращаясь издалека, крови не было, переломов и вывихов тоже. Как потом выяснилось даже сотрясения мозга не было, хотя пролетел он вниз метра 2! «Был бы мозг,» так позже смеялись мы, вполне доброжелательно по тогдашнему нашему возрасту.
А меня и осенило, смутные ощущения прояснились: мой друг Бэн флюктуация! Я даже вспомнил литературную историю у Стругацких в «Стажерах» Жилин рассказывает о человеке-флюктуации, монетка у него орлом 96 раз из 100 падает, метеориты в него летят с дивной избирательностью, и так далее. Вот Юра и был такой флюктуацией, дрожжами, на которых заквашивались и бродили всякие занимательные истории с хорошими, слава Богу, финалами.
Служба нас вскоре развела по разным кораблям, но встречались мы часто, да и общие знакомые держали меня в курсе событий, с ним происходящих: все подтверждало мой вывод Юра постоянно находился в эпицентре самых невероятных историй, выходя из них «изрядно ощипанным, но непобежденным». Свое наблюдение я держал при себе Бэн и так был притчей во языцех среди командного звена 2 дивизии, так и не стал он командиром, и степеней не достиг, уволившись в запас посреди замятни 90-х годов.
Добрый и отзывчивый, хранящий дружбу и верящий в нее, он нашел свое место на гражданке, продолжает в меру сил помогать своим друзьям которых у него тьма.
Очень рад, что я до сих пор среди них.
Братья
Вспомнилось вот.
Служили у нас на скр-16 два родных брата таджика. Старший закончил какой-то тамошний политехнический институт с военной кафедрой, а тут младший дорос до призывного возраста. Оказавшись неспособным взять с налету крепость высшего образования, он засел в круговую оборону, отбиваясь от посланцев военкомата. Но не тут-то было комиссия в лице председателя уличного комитета, участкового и военкоматовского прапорщика вручила ему повестку.
На призывной пункт вместе с ним пришел старший брат и объяснил, что его тоже надо призвать, иначе младший никуда не поедет. Увещевания-объяснения ни к чему не привели братья уперлись, демонстрируя решимость подраться. Военкоматские с трудом нашли личное дело старшего, оно оказалось среди дел офицеров запаса о, ужас! призвать его на срочную было невозможно
Долго объясняли им, что не получится, отпустили домой, потом к ним приехал военком какой-то местный, джезказганский или сары-тюбенский Все впустую или вместе, или никак.
Средняя Азия, Гдлян-Иванов, беззаконие призвали обоих и отправили в учебку механическую. Пришли они к нам корабль электриками, потом механик подразобрался, что к чему, и прогнал старшего через школу старшин назначил его командиром отделения слаботочников. Младшего несостоявшийся офицер пинал за бестолковость нещадно, так, что тот сам запросился в старшинскую школу передохнуть.
Так, через год после начала их службы у нас на корабле было два брата-электрика, один командовал сильноточниками, другой слаботочниками. Старший довольно быстро облысел дочиста, ни единого волоска, прозвали его Лампочка. Младшего же за характерное произношение названия элемента корабельного светильника брызгозащищенного окрестили Пляфоном
Спали они рядом, ели вместе, на любую работу их нужно было назначать вдвоем все равно через какое-то время братья оказывались вместе. Так же сплоченно они противостояли попыткам годков обучить их уму-разуму. И вот это защитное поле, которым старший брат накрыл младшего, чувствовалось постоянно, даешь команду младшему а старший рядом, прислушивается