живые люди километров за десять-пятнадцать, рядом только дет-ские летние лагеря да колхозные поля. Пробки заменили, но если
что-то случиться жить придется при свечах.
Это и так может потребоваться, произнес уже третий голос, в котором оба друга узнали хозяина праздника.
Взглянув на адмирала Грандов они едва удержались от смеха: вид у Хуана был по меньшей мере странный. Поверх роскошного
бархатного камзола, через плечо у него висел длинный моток провода и сумка с инструментами, а на поясе рядом с красивой ста-ринной шпагой была закреплена рулетка и прибор для измерения
напряжения.
Ну, и вид у тебя! присвистнул Конор.
А что тебе не нравится? с наигранной обидчивостью поинтересовался Гранд.
Не, всё в порядке! собеседник поднял руки в знак примире-ния. Просто не знал, что в средние века уже изобрели электричество.
Хуан хмыкнул, а Ибарра, которого гораздо больше интересо-вали факты, чем дружеская перепалка, осведомился ничего не значащим тоном:
А почему ты считаешь, что у нас могут быть какие-то сложности?
Ты предупреждение по радио слышал?.. Хотя откуда он
махнул рукой и добавил: Гроза идёт. По району штормовое предупреждение объявлено.
Понятно, невесело усмехнулся лидер Альянса и развел руками: Что ж, тогда будем сидеть, как в средние века. Ничего не
поделаешь!
Ладно, оставлю вас, развлекайтесь, произнес Хуан. Надо
вернуть на место это «неисторичное оборудование».
35
Юлия Каштанова
Как ты думаешь, про грозу это не слухи? поинтересовался Ибарра у Конора, когда друг удалился. Часто ведь синоптики
ошибаются.
Не знаю, пожал плечами собеседник. Что тебя испугало?
Грома боишься? Как же ты пушки слушаешь!
Да ну тебя! отмахнулся от него Фадрике. Просто пред-чувствие нехорошее
У-у! протянул Конор восторженно, хлопнув друга по плечу. Так ты у нас пророк!
Тьфу на тебя! рассердился собеседник. Я серьезно.
А я тоже, не моргнув глазом, заявил юноша и рассмеялся. Ибарра тоже улыбнулся: соклановец всегда смеялся так зарази-тельно, что умудрялся поднимать настроение даже ипохондрикам.
Зря Мигель не приехал, добавил он, запихивая остатки манда-рина в рот, он много потерял. Здесь так весело!
Обещали значит, будут сюрпризы, согласился собеседник, хотя сюрпризов он почему-то ожидал неприятных, и вовсе не
от устроителей праздника.
6
Конечно, Мигель приехал! Только никто кроме самого Мигеля об этом не знал. Он тоже получил приглашение на вечеринку, но углядел в нём исключительно издевку. А даже если и приглаша-ющая сторона об этом и не помышляла, встреча с лидерами кланов
для него были хуже пития прокисшего пива на сорокаградусном
морозе. Сам он этого никогда не делал, но по слухам занятие от-вратное. Конечно, стоило появиться хотя бы ненадолго, чтобы «иде-ологические противники» не сочли его трусом, но всё это потом.
Мигеля Мальеду, скандалиста-одиночку с большими амбициями, не любил никто. С недостатками других ворчливостью Призрака, взрывным темпераментом Генри, язвительностью Вальдеса
или прижимистостью Чавеса товарищи по оружию согласны были
хотя бы иногда мириться или хотя бы закрывать глаза. Они остава-лись честными и верными компьютерной Испании бойцами, несмотря на споры и противоречия. Они могли интриговать, но ни разу
36
Второй шанс для героя
не задумали злое против своих. Мигель был не таким. Мелочный и
трусливый, но жутко амбициозный, он не мог позволить кому-либо
другому встать между ним и вожделенной целью главенству надо
всеми. Он мечтал быть первым, но не сумел завоевать расположение товарищей, зато неумелыми попытками и мелкими пакостями
восстановил против себя даже самых лояльных игроков. Он даже
приглашение на встречу воспринял, как издевку, из-за привычки
видеть в окружающих исключительно плохое и, вероятно, не самого широкого ума.
Главной целью нежданного гостя было поговорить с Элеонорой. Он готов был смириться с любыми ее действиями, но только
не с последним. Он давно забыл о том, что кому-то наговорил га-достей или кого-то оскорбил: ложь в любой форме для него была
делом обычным. Жизнь без обмана невозможна, тем более, обмана
во благо. Глава Грандов молчала долго, и ее гнев вылился в неожиданной форме. Достоянием игроков стала некая рукопись. Вроде