Он заговорил еще тише, но не сдавался.
– Какое, черт возьми, имеет значение, где мы разговаривали? Под зонтом или в подъезде?
– Если вы не назовете имени того человека и места, где вы разговаривали, вы целиком ставите под сомнение свое утверждение о том, что, выйдя из ресторана и сев в автобус, сошли на первой остановке автобуса № 2. Можно предположить, например, что вы поехали дальше и на № 1 доехали до завода. Можно предположить еще много других вещей.
Майор Иванов нажал кнопку звонка и приказал привести обоих вахтеров. На экране появились фигуры двух мужчин в форме, напоминавшей железнодорожную. Майор Иванов вновь позвонил и распорядился принести плащ, шляпу и зонт инженера Прокопия Сапарева.
Когда инженер надел плащ и шляпу, майор Иванов спросил высокого худощавого мужчину, стоявшего ближе к двери:
– У какого подъезда вы дежурите?
– У центрального, товарищ майор.
– Вы видели этого человека между шестью тридцатью и семью часами?
– Так это ж инженер Прокопий Сапарев!
– Проходил мимо вас инженер Сапарев между шестью тридцатью и семью часами?
– Нет, товарищ следователь. В это время я его не видел. Он не проходил мимо меня.
Майор Иванов обратился к другому вахтеру:
– А вы у какого подъезда дежурите?
– У подъезда «Б», товарищ следователь. Он ведет к конструкторскому отделу и его цеху.
– Вы видели инженера Сапарева между шестью тридцатью и семью часами?
– Как же не видел! Он вновь вернулся в отдел в шесть сорок три. Дождь уже лил как из ведра. Он махнул мне рукой и даже улыбнулся. Мол, вот, нужно опять возвращаться, что поделаешь!
– Гм, – угрожающе покачал головой инженер Сапарев, резко стукнув зонтом о пол.
– Только он был без зонта! – пожал плечами вахтер.
– Вы уверены?
– А чего мне сомневаться? Он был без зонта.
– Вы заметили, откуда шел инженер? Со стороны центрального подъезда или черного хода?
– Я был внутри, в вестибюле, товарищ следователь. Спрятался от дождя. Поэтому и не заметил, с какой стороны показался товарищ инженер.
– А в котором часу инженер ушел?
– Без десяти семь, товарищ следователь. Он находился наверху минут пять или десять, не больше. А время я запомнил точно, потому что в холле висят электрические часы. Я часто на них посматривал, потому что в семь нужно было запирать черный ход.
– Погодите, – перебил его следователь. – А разве у черного хода нет своего вахтера?
– Есть, но уже второй день он болен и я его замещаю. Мой подъезд «Б» находится в пяти шагах от черного хода, которым пользуются, можно сказать, в основном шоферы.
Майор Иванов кивнул обоим вахтерам.
– Благодарю вас, товарищи. Теперь зайдите в канцелярию, напишите свои показания, подпишитесь и можете быть свободны. Вот вам пропуски.
Когда вахтеры вышли, он обратился к Сапареву:
– Выйдите в соседнюю комнату и подождите, пока я вас снова не вызову. Тем временем получите у дежурного бумагу, садитесь и точно опишите, как вы провели время с шести часов двадцати восьми минут до трех минут восьмого.
Он нажал кнопку звонка и приказал милиционеру:
– Инженера Спиридона Хафезова!
На экране появилась полноватая фигура инженера в костюме спортивного покроя в мелкую черно-белую клеточку, в ярко-красном галстуке и с красным же платочком, выглядывавшим из нагрудного кармашка пиджака. Его лицо потемнело от незаслуженной обиды, в зеленовато-карих глазах читалась тревога, они походили на перепуганные мышиные мордочки.
– Входите, товарищ Хафезов. Садитесь! – любезно пригласил его майор Иванов, но не вставая с места и не подавая руки. – Устали?
– Ох, – приложил к сердцу руку Хафезов.