Проводив его взглядом, я выдохнул, как только захлопнулась дверь.
Как стало прохладно! Надо будет закрыть окно, иначе дождь зальет мою кровать. Его серая стена похожа на полотно. Чистое-чистое, но поцарапанное невидимым художником. Наверно там внизу бегут веселые ручейки, но мне лень вставать, чтобы посмотреть на них и услышать их дружное пение. Сейчас ручейки живут и весело журчат по асфальту, который покрыт множеством трещин. Завтра, если встанет солнце, они умрут. И они будут знать вместе с избранными, что творится там за гранью. Как настойчиво врываются раскаты грома в раскрытое окно. Я зажмурился от яркой вспышки молнии и подумал, что не самую короткую жизнь я провел на этом шарике.
Вот она грань между жизнью и смертью. Молния рождается и сразу же умирает, уступая место своей сестре, которая, в свою очередь, тоже погибает для других. Также и мы должны умирать в свое время для того, чтобы жили другие. Чтобы они тоже попробовали, что такое ЖИЗНЬ.
Мы плачем потом смеемся,
Мы ссоримся потом миримся,
Мы ненавидим влюбляемся
Я это слышал еще там, по ту сторону стены. Если было бы так просто жить Не возникало бы никаких проблем. Я не хочу так жить. Система слишком проста, а человек не создан для этого. Ему нужно больше и сложнее, он идет на самоуничтожение. И нельзя ничего сделать. Человек дойдет до конца.
Помню, как впервые дни доктор, чтобы меня изучить и понять, задавал разные вопросы. Тогда он спросил меня: «Что такое Ненависть?» Я ему наплел что-то несуразное для того, чтобы он от меня отстал.
Но, ненависть это единственная характеристика человека. Только она может возвратить ему истинное лицо. Все остальное мишура, ненастоящее. Все ходят под масками, делая себя проще и, как им кажется, лучше. Но они ошибаются. В маске вечно не проходишь. И перед Смертью мы предстаем с нашими настоящими лицами.
Как-то на днях, я подслушал разговор в коридоре между двумя медсестрами. Они говорили вполголоса, но их оживленная болтовня все равно разливалась по коридору, проникая в каждую замочную скважину, и густой суетливой массой вплывала сквозь щели дверей палат.
Как противно. Меня выворачивает наизнанку. Все эти сплетни, шушуканье за спинами друг у друга, лживые улыбки. Каждый хочет угодить кому-то. Они злословят, очерняя и поливая друг друга ложью, чтобы в результате им было лучше, чем остальным. За этим всем стоит ненависть ко всему. Но в итоге, все это утонет в ручьях под моим окном. И все мои мысли уйдут вместе со мной. Я чувствую, что это произойдет очень скоро. И это уже ничто не остановит.
А еще существует такое слово как Счастье. Что за ним скрывается для меня не совсем понятно. Каждый готов это слово трактовать по-своему. У каждого счастье свое.
СЧАСТЬЕ. СЧАСТЬЕ. СЧАСТЬЕ.
Ну-с, голубчик, внезапно всплыло воспоминание моего разговора с доктором, проведенного дней пять назад, а что такое Счастье?
Тогда этот вопрос, заданный доктором, застал меня врасплох. Я на секунду замер и, подняв свои глаза, посмотрел на доктора пристальным взглядом:
Смотря, что вы имеете в виду под словом Счастье, ответил я и, опустив глаза, стал рассматривать пол палаты.
Я практически всегда так делал при разговоре с доктором, так как боялся, что он может прочитать по ним истинное мое желание.
Ну как же, голубчик! воскликнул доктор. Чувство, которое делает человека счастливым. Это же очевидно, с укором и даже с каким-то подозрением сказал он.
Но дело в том, что не всегда то, что воспринимается за Счастье, является таковым, ответил я. Счастье легко спутать с Радостью.
Поясните, голубчик, заинтересованно произнес доктор и подвинул указательным пальцем свои очки на переносице.
Ну смотрите сами, неохотно ответил я. Для одного человека рождение ребенка это Радость. А для второго это Счастье. Разница только в том, что у первого не было проблем с деторождением, и появление на свет ребенка было для него, предсказуемым событием, хоть и делом времени, которое в итоге и принесло ему Радость. У второго были проблемы. Неоднократно он пытался зачать ребенка, но не получалось. И вот тогда, когда он опустил руки и смирился с этой утратой, вдруг неожиданно он узнает о беременности. И для него это не Радость, а Счастье.
Доктор задумался и не прерывал меня, только внимательно смотрел из-под своих очков.