Не успели путники отойти от ворот, как тут же услышали стук копыт. Это военные наездники, спешившись до того, как попасть во второй двор, взяли лошадей под уздцы и повели их в стойла.
Акынджи? Сейчас? сказал себе Стефан, шагая за сопроводителем в длинном сатиновом голубом халате и белой объёмной чалме.
Это лёгкая кавалерия быстрого перемещения. Обычно таких наездников призывают к службе лишь во время военных действий, объяснил толмач Владимиру незнакомое слово.
Вот именно. Но, насколько я знаю, сейчас Сулейман не ведёт войны, согласился с переводчиком Стефан. Впрочем, стоило замолчать. Соблюдение тишины в этом дворе была главным условием для любого. И всё опять же из-за Дивана дворца заседаний совета мудрейших, к которому путники уже подходили.
Им навстречу вышел Великий визирь Ибрагим-паша, распорядитель Топкапы. Даже не зная местных обычаев, Владимир догадался, что высокий прямоугольный тюрбан, с полосой из золотой тесьмы наискосок и по всей высоте, носят лишь вельможи. Да и джуббе, отороченный чёрной лисой это недешёвый наряд. Восточные торговцы брали у русских купцов меха, расплачиваясь специями и заморской парчой. Такой мен был предназначен только для богатых иностранцев: русские простолюдины не позволяли себе купить к столу корицу или перец, османский инсалар не мог носить меха даже бобра. Размышляя об этом, путники подошли к Дивану.
Снаружи здание походило на торговую галерею с арочными сводами и крышей из золотого кружева. Античные колонны из незнакомого Владимиру зелёного, жёлтого и серого камня были отшлифованы до блеска. Не удержавшись, кузнец погладил одну из них и задрал голову, разглядывая золочёные сетки на окнах и рисунки на мраморе над ними.
Камень тёплый, как живой, пробормотал он, закрыв глаза и прислушиваясь, словно кристалл мог говорить.
Внутри строение открывалось огромным холлом и было разделено арочными перегородками на три зала. Трудно передать словами всё великолепие Дивана. Мозаика и золото, от пола до потолка, дерево и бархат, огромный прозрачный купол. На родине Владимир видел лишь красоты Псковского кремля. Покои в домах некоторых богатых купцов, к которым он приходил за заказами, выглядели рядом с Диваном пустыми и бедными. Восточная мозаика повергла кузнеца в длительное молчание. Мастеровой человек смотрел на золотую вязь на стенах, на ковёр под ногами, искусный, словно нарисованный, на полы из керамики, похожие на соты. Он глубоко вдыхал сладкие запахи ванили под высокими сводами. Он не мог оторвать глаз от каменного панно, представляя, что это волшебная птица в полёте нарисовала крылом на камне дворец султана и море, и землю под собой.
Их повели в соседний с холлом зал, где вдоль стен стояли низкие мягкие топчаны диваны, кои и дали название месту. И здесь, где заседал высший орган управления империи и куда приглашали высокопоставленных гостей, всё было совершенно диковинным. Многочисленные узоры и сочетания мозаик, красных, голубых, зелёных, переплетались золотыми орнаментами. Аляпистыми или излишне насаженными они могли показаться, когда бы русский юноша уже не видел местные базары, сочные и многоцветные, множественные оттенки тёплого моря, щедрости красок южной природы, не слышал эмоциональные переливы восточной речи. Свет от оконных витражей лился так мирно, что Владимир закрыл глаза и снова стал прислушиваться и принюхиваться. Перед ним пролетали годы и столетия, запечатлённые в каждом витке арабской вязи, в любом из узоров камня, во всяком повороте архитектуры.
Главный визирь остановил церемонию и осматривал русского, довольно прищурившись и то и дело поглядывая в сторону окна в стене за золотой решёткой. Стефан и толмач склонили головы и степенно ждали.
Ты впечатлён, пришелец? наконец спросил Ибрагим-паша.
Будь благословенны те, кто создали эту красоту! восторженно ответил кузнец.
Как твоё имя? поинтересовался вельможа, впервые улыбнувшись. Когда Владимир назвался, распорядитель спросил, кто он и зачем просит аудиенции у падишаха.
Достопочтенный, я приехал к вам научиться, как ваши мастера, сочетать камень и металл так, чтобы свет одного не затмевал блеск другого.
Стефан позволил себе вмешаться и добавил:
Прошу Вас, уважаемый Ибрагим-паша, передать Вашему повелителю, что мы привезли с собой очень важную вещь. Угодно ли будет Сулейману Великолепному на неё посмотреть? едва заметно молдаванин поклонился в сторону решётки.