Раз уж думать именно так своею светлой головой занятие достаточно во всем болезненное и крайне утомительное
И чего это тут вообще можно поделать: интеллектуальная ленца есть сколь неизменный и более чем естественный недостаток истинно же неизбежно многих представителей русского народа
Зато в нем почти начисто отсутствует всяческий амбициозный снобизм, а еще и уверенность в самом неотъемлемом и абсолютном праве белого человека, а это и есть именно те качества, что до чего неизменно свойственны довольно многим западным европейцам.
А также в нем попросту нет как нет того самого буквально инстинктивного устремления к лютой жестокости, повсеместно распространенного по всему Ближнему и Дальнему Востоку, а то чего в русском человеке находит выход от сущего отчаяния это совсем не та свирепая и самовлюбленная лютость всякого вот завоевателя азиата
15
И снова надо бы повториться, что есть уж и то наиболее главное свойство истинно русского характера, а именно безмятежно тихая сдержанность, пока это хоть как-либо пока было возможно, ну, а затем этакая бесшабашно отчаянная неудержимость, которую абсолютно так никто и ничто не сможет ни остановить, ни хоть сколько-нибудь обуздать.
Ну, а Лев Толстой весьма бесцеремонно, сколь этак откровенно всячески прививал тогдашней дореволюционной интеллигенции как раз то самое донельзя отвратительное всякому довольно-таки здравому уму псевдохристианское смирение, а еще и крайне на редкость бестолковую сдержанность по отношению ко всему тому простому и совершенно так никак незамысловато незатейливому злу.
Выставив простонародное хамство, как столь вполне полноценно законную обиду на ту и впрямь довольно долгими веками некогда царившую несправедливость, уж не спонсировал ли он всей той своей чрезмерной фарисейской кротостью истую войну внутреннюю и, кстати, более чем донельзя наихудшую из всех вообще когда-либо еще действительно только возможных?
Где вот это такое было ранее видано, чтобы на вполне доселе обыденном для всей той общеизвестной истории военном поприще брат убивал брата, а сын родного отца
И как нечто подобное вообще предотвратят все те, погрязшие в беспрестанном непротивлении злу, сеятели и пахари неких донельзя абстрактных грядущих благ, что на деле будут существовать разве вот только во времена всего того действительно нового свободного демократического мира?
И сумеют ли подобные бравые сподвижники всем уж пылающим сердцем своим хоть как-либо еще достучаться до тех самых представителей морально так разом выпотрошенного всею той сугубо суровой правдой простого народа?
Ответ он, конечно же, во всем исключительно отрицательный.
16
И то, кстати, является вполне на редкость самым обыденным и более чем непреложным фактом, что то, как раз-таки Лев Толстой и насытил российскую интеллигенцию донельзя же суровым непротивлением злу.
А в результате она и впрямь буквально ведь вся сколь безвозвратно разом погрязла в том еще истинно полнейшем своем бессилии пред кровавым террором большевизма, что до чего на редкость свирепо осатанел во всем том изощренно лютом своем отрицании всяческой той вполне доподлинной, хоть сколько-то стоящей данного определения интеллигентности.
Да только, чего это некогда помешало всем тем вполне достойные думы думающим людям уж довольно-таки вовремя отряхнуться от тех буквально снедающих им душу иллюзий и явно уж попытаться посильно приостановить весь тот отчаянно этак резко намечающийся крен «Варяга Российской империи» в самую пучину анархии и бесконтрольного дикого произвола? А все это от той чрезмерно страстной увлеченности необычайно бравыми идеями, что были кое-кем, взяты на вооружение после прочтения книг Льва Николаевича Толстого, а также и Чехова Антона Палыча.
Ну а как раз-таки нечто подобное и послужило одной из весьма ведь немаловажных причин грядущего взрыва фактически разом разрушившего изнутри величественное здание вековой Российской империи.
17
Эти писатели вольно или даже невольно всячески еще расстарались весьма колко же обличать недостаточную цивилизованность российских реалий в их непримиримо жестковатом сравнении с тем обыденно бытовым лоском передовых (а уж в особенности в области лихих интриг) европейскими державами, что неизменно в сфере внешних взаимоотношений держались политики вероломства, и крючкотворной хитрости.