Решётка это, Жанночка, тюрьма, а ты только в «обезьяннике» посидела, уточнил Натыкин. Но всё равно: ты храбрая! Говорят, и в драке участвовала?
Ещё как! подтвердила Вероника Витальевна.
Мне бы без Жанны совсем туго пришлось с нежностью глядя на неё, добавил штабс-капитан, у которого чернела ссадина на скуле и заметно распухло ушибленное ухо.
А знаете что? Пойдёмте все ко мне! предложила Вероника Витальевна. Я живу отсюда в двух шагах. У меня бутылочка шампанского есть, отметим! Завтра ведь суббота!
Уже сегодня, поправил её Козличенко.
Тем более. Никому же на работу не надо?!
Все, включая Козличенко, многозначительно переглянулись.
Никому, кроме нас с Жанной, ответил Натыкин.
Анто-о-н! распевно протянула Жанна. Первая экскурсия только в три часа дня! Пойдём, ничего страшного не случится!
Какая экскурсия? удивилась Вероника Витальевна.
Обычная. Мы музейные работники!
Музейные работники?
Да. Они, между прочим, тоже, кивнул Антон на брата и сестру Батищевых. Но у них завтра выходной.
* * *Что? Что это было? улучив минуту, надвинулся Натыкин на Настю.
Штабс-капитан и Жанна плыли в тихом танце (человеку, ещё в юнкерской молодости обученному бальным танцам, освоить современный «медляк» не составило никакого труда), Вероника Витальевна и Козличенко пропадали на кухне, наверно приготовляя чай.
Настя сидела в углу дивана, молчаливая, обречённо-согласная на разговор.
Это было колдовство повернула она к Антону лицо.
Я так и подумал, усмехнулся он как небылице, а на самом деле защищаясь от догадки, что это правда. А ты, наверно, ведьма
Да промерцали в полумраке её глаза.
От этого признания всё в голове Натыкина встало на свои места. Он разом успокоился, а в кровь его даже вбрызнулся какой-то духоподъёмный гормон.
И, знаешь? смерила она его взглядом. Мне это совсем не страшно. А тебе?
Ни капли! улыбнулся Натыкин глуповатой, как ему показалось, улыбкой. Честное слово!
Это замечательно То есть ничего замечательного нет. Я сама только недавно поняла, что происходит. Во мне появляется вдруг другая женщина. Греховная вся насквозь, чувственная, бесстыдная, искусительная А нравится ей быть такой не из сладострастия, а из какого-то недоброго озорства: вот захочу и будет так! Она безудержна в желании играть судьбами и обстоятельствами! А хуже всего то, что, когда она появляется, мне необычайно хорошо! Неужели молодая вдова это не я настоящая?
Не знаю. Может, после всех этих метаморфоз ты и стала собой. Супруга-то Бог уберёг, не дал испить в полной мере
Натыкин умолк, поняв, что хватил через край, а всё потому, что было у него на удивление легко на душе, даже как-то игриво.
Прости, прости
Настя молча улыбнулась, извиняя.
Ещё чудесный дар тебе достался, продолжил Натыкин. Ну и получилась из тебя классическая ведьма
Он подсел к Насте поближе:
А ведь дар-то достался?! Как ты меня в генеральский мундир одела?
Там рядом с военным ещё портрет гражданского висел. Так я хотела поначалу тебя в его виде представить. Решила, что, наверно очень большой начальник, раз в кабинете висит
Натыкин опешил:
Настя, ты о портретах в кабинете Решёткина говоришь?
Ну да. Потом передумала: всё-таки Решёткин в форме, пусть уж и ты тогда
Господи, ты знаешь, чьи это портреты?! Президента и министра внутренних дел! Разве Фёдор Леонидович на этих своих лекциях не показывал портрета Президента?
Нет Не помню
Да В общем, поздравляю, ты меня в мундир министра внутренних дел обрядила!
Почему только обрядила? Ты и был министром внутренних дел Как сейчас говорят, полная идентичность внешности.
Одно могу сказать: спасла ты Решёткина тем, что передумала; мог бы человек с испугу и в мир иной отправиться!
В самом деле, спасла?.. А ещё мы своих спасли Всё хорошо, что хорошо кончается!
Настя положила ладонь на руку Натыкина и слегка её пожала.
Глава 2
Иные времена
1
Орест Сергеевич, вы пишете меня в четвёртый раз, говорила Лариса Дмитриевна, позируя художнику. Уже статьи появились, будто у вас была некая муза. Всё пытаются установить её личность. Правда, связывают поиски с московским периодом вашей жизни. А до Зуевска, засмеялась она, никак не доберутся!