Можно подумать, вы в стороне останетесь, буркнул про себя Козличенко, а всем сказал:
Так по справедливости: за идею!
И за недоносительство, напомнил Ениколопов.
Да что вы заладили Не собираюсь я доносить!
Уже хорошо, смягчился Антон. Тогда обсудим объём посильной помощи.
Да какие такие деньги могут быть у менеджера торгового центра? ухмыльнулся Козличенко.
У заведующего секцией! Одинокого, расчётливого и жадного. Таких, как ты, Валера, за версту видно.
«Надо же, разузнали, кем работаю, семейное положение» Козличенко неприязненно взглянул на Антона. Этот субъект сторож? разнорабочий? явно становился неформальным лидером. С директором было бы проще. Жаль Да и пусть! Если будут выгорать пять процентов, набежит, надо думать, немаленькая сумма. А там уж Ладно, придётся раскошелиться.
Выходит, вам без меня дело не потянуть! язвительно констатировал Козличенко. Ну, давайте обсудим помощь, только на многое не рассчитывайте!
8
Если б не Михаил Михайлович Лещинский, неизвестно, как удалось бы им наладить поставку старых холстов и нужного состава красок. Да и времени ушло на это предостаточно. Михаил Михайлович был умён, лишних вопросов не задавал и не волновался, поскольку в таких делах достойное вознаграждение вещь сама собою разумеющаяся.
А вот Иванцов волновался. Премиальный фонд исчерпался, Козличенко средства выделял недостаточные, да и те приходилось из него вытягивать. Подчас директора одолевали нешутейные страхи, ведь основная ответственность за всё лежала на нём: и за успех предприятия, которое иногда казалось ему настоящей авантюрой, и за дальнейшую судьбу «гостей», а главное за то, что хранил тайну от властей.
Однако, приходя домой и встречаясь с Вележаевым, он успокаивался. Профессор был убедительным оптимистом.
И не берите в голову эти мысли, голубчик! Всё непременно получится! Савойский великолепный художник! Да и мы не будем сидеть на завалинке. Я, например, когда всё устроится, пойду преподавать математику. Это, знаете ли, наука на все времена!
Фёдор Леонидович сдружился с женой Иванцова, Оксаной Ильиничной. Вместе они проводили немало времени, поскольку та была пенсионеркой и домохозяйкой. Они распивали чаи и мило беседовали, обсуждая исторические события и человеческие поступки.
Но это в дальнейшем, а поначалу Вележаев почти неотрывно смотрел телевизор. Казалось, он питается информацией, поставляемой этим ящиком с экраном. Только было непонятно, по вкусу ли это ему столь непроницаемый вид имел он, поглощая очередную передачу, причём смотрел Вележаев всё без разбору.
Оксана Ильинична однажды не удержалась, озабоченно заметила мужу:
Какой-то он дикий, этот твой старинный приятель. Темнишь ты, Даня!
Он оказался в непростой ситуации. Просто ему нужно время, чтобы придти в себя. И поверь, дорогая, это наипорядочный человек!
Как и следовало ожидать, в определённый момент у Фёдора Леонидовича наступило насыщение.
Нет, это чепуха какая-то! произнёс он, не отрываясь, впрочем, от телевизора. Как можно нести на руках автобус?
Оксана Ильинична никогда прежде не придавала значения расхожей истории о том, как поклонники Высоцкого несли своего кумира в автобусе несколько километров до ближайшей железнодорожной станции. Теперь, сидя на диване рядом с Вележаевым, она оторвалась от вязания и подумала, что это и в самом деле похоже на несуразную выдумку.
Вы же понимаете, продолжил Вележаев, для достижения успеха в таком деле нужна слаженная команда под руководством единоначальника. Иными словами, должна быть проведена предварительная работа, включающая подбор людей и тренировки. Но чтобы кто-нибудь стал всерьёз заниматься этим Значит, действовала, как всегда в подобных случаях, экзальтированная толпа, а максимум что она может качать на руках своих кумиров. Впрочем, логика этих биографов понятна: у всех поклонники только на это и способны, а нашего-то героя вон как обожали!
Интересно, эти фантазёры представляли себе картину во всей красе? усмехнулась Оксана Ильинична. Вот несут человека в автобусе, он мечется, требует, потом смиряется, садится у окошка и начинает смотреть на улицу.
Да-с, картина
А как вам, дорогая Оксана Ильинична, такой сериальный штамп? в следующий раз заметил Вележаев. К гражданке Ивановой приходит следователь Петров с кучей каверзных вопросов, ибо он подозревает Иванову в совершении преступления. Или в соучастии или в укрывательстве не важно, главное, симпатий к ней он не испытывает. Это однозначно читается на его лице, но гражданка Иванова вместо того, чтобы скорее распрощаться с неприятным визитёром, по какой-то дикой логике первым делом предлагает следователю испить чаю. Это что, неуклюжая попытка задобрить злого Петрова? Или важно показать, как в Ивановой сильны чувства гостеприимства?